Нарративная экономика. Новая наука о влиянии вирусных историй на экономические события

Последняя способствовала влиянию многих нарративов, связанных с предложением, потому что была особенно сильным нарративом. У него были хорошие визуальные образы в виде нацарапанного графика на салфетке, за ним стояли авторитеты, как за кубиком Рубика стоял журнал Scientific American, и он предполагал, что политики, выступающие за рост налоговых ставок, – просто дураки.

Одним из нарративов из созвездия экономики предложения была получившая широкое распространение история о последствиях управления Швецией социалистическим правительством во главе с Улофом Пальме. Оно показало свою крайнюю некомпетентность, по случайности увеличив эффективную ставку подоходного налога (для получающих высокие доходы) настолько, что она перевалила за 100 %. В итоге люди, чем больше они работали, тем меньше получали после уплаты налогов. Эта история облетела весь мир. В 1976 году Boston Globe писала:

«Типичный шведский дантист работает менее 30 часов в неделю, потому что любой дополнительный заработок фактически уменьшает его зарплату. Кинорежиссер Ингмар Бергман, вероятно, самый известный и уважаемый гражданин страны, покинул Швецию в прошлом году после того, как налоговые инспекторы нагрянули к нему во время репетиции и конфисковали бухгалтерские документы из-за неправильного представления о его корпоративных и личных налогах» (19).

История о налоговых ставках выше 100 % в Швеции получила новое прочтение в 1976 году, когда Астрид Линдгрен, известная шведская детская писательница, опубликовала на эту тему забавную сказку для взрослых Pomperipossa in the World of Money («Помперипосса в мире денег»). «Эффект Помперипоссы», возможно, поспособствовал падению правительства Пальме в том же году.

Нарративы о людях, вынужденных платить налоги с дохода по эффективной ставке более 100 %, в последующие годы получили широкое распространение даже в Соединенных Штатах, сформировав целое созвездие нарративов (20). И эти истории подпитывали друг друга.

Нарративы касались некомпетентности правительства, а не аргументов в пользу снижения налоговых ставок, которые в целом уже были значительно ниже 100 %. Но они поддерживали общее впечатление о том, что налоговые ставки слишком высоки. Можно найти доказательства существования этого созвездия нарративов, если задать в поиске по оцифрованным газетам запрос «категория налогоплательщиков с самой высокой ставкой подоходного налога». В 1950-х годах, несмотря на то что в США для граждан с самым высоким доходом ставка подоходного налога была очень высока – от 84 % до 92 %, в ProQuest News & Newspapers по данному запросу найдется лишь 33 статьи. В течение 1980-х годов, несмотря на то что самая высокая ставка подоходного налога постепенно снижалась с 70 % до 28 % (21), в базе ProQuest обнаруживается уже 520 статей на данную тему. Начиная с 1980-х годов эпидемия историй о тех, кто вынужден платить подоходный налог по самой высокой ставке, продолжала набирать обороты.

Внимание к группам с самыми высокими налоговыми ставками, естественно, вызвало интерес и к группам с самыми низкими ставками, а также к фактически отрицательным налоговым ставкам для самых бедных слоев населения, к которым теперь относились менее сочувственно. В Соединенных Штатах термин «неработающая мать, получающая пособие на малолетних детей» относится к незамужней женщине с детьми, которых поневоле содержат налогоплательщики-мужчины. Использование этого термина резко возросло с нуля в 1960 году до пиковых значений в начале 1970-х годов, после того как президент Линдон Джонсон объявил о своем плане создания «Великого общества», в котором не будет бедных.

Резкой критике подверглись и налоги на имущество. В 1970-х годах средства массовой информации начали замечать изменение общественного мнения (отчетливо проявлявшееся на протяжении как минимум еще лет десяти после этого) относительно референдума, проведенного в Калифорнии по поводу принятия «Предложения № 13». Его одобрение привело к внесению в 1978 году поправки в Конституцию Калифорнии, установившей жесткие ограничения на повышение налога на имущество. Соединенные Штаты охватил «бунт налогоплательщиков», как его называли в газетах того времени:

«Бунт налогоплательщиков, начавшийся в Калифорнии, распространяется не хуже, чем популярность хлопьев Grape Nuts. Чиновники штата Калифорния и местные власти съежились от страха и, возможно, от чувства вины… В половине штатов США уже появились подражатели идеи Предложения № 13» (22).