«Разве человек берется писать не для того, чтобы собрать самого себя из отдельных частей? Всякий раз, когда мы вступаем на порог школы или церкви, образование раскалывает нас на куски. Оно учит нас отделять душу от тела, а разум от сердца. Рыбаки на колумбийском берегу, должно быть, обладают степенью докторов этики и морали, потому что они выдумали слово sentipensante – “думающе-чувствующий”, чтобы обозначить язык, который выражает правду» (
Нам просто необходимо пройти по этим тропинкам, как ты думаешь?
Майкл, ты никогда не признавал собственную гениальность, но я бы хотел оспорить это и обратиться к твоему гению импровизации. В вашей зажигательной и крайне уважительной беседе на конференции «Эволюция психотерапии» в 2005 г. Сальвадор Минухин по-доброму настаивал, что в твоей практике есть гораздо больше содержания, чем те идеи, которыми ты ее скрепил. Ты, в принципе, согласился с этим, упомянув метафору джазовой импровизации; ее ты разместил в контексте исполнительского мастерства. Ты настаивал, что сначала музыкант учится играть на инструменте, а потом может импровизировать. Может быть, нам стоит рассмотреть эту метафору всерьез? И если да, то, возможно, нужно обратиться к педагогике импровизации и приглядеться к тому, как учат тех, кто уже достиг мастерства в своем ремесле? Почему бы нам не почитать вместе «Привычки руки» Садноу (
В «Картах нарративной практики» нет прямых рекомендаций по импровизации, но я совершенно искренне соглашаюсь с тем, что ты сказал: сначала нужно научиться играть на инструменте, а после этого, уже освоив технику, можно импровизировать. Я всегда считал, что ты импровизируешь в рамках структурированной системы, и «Карты» дают нам множество замечательных опор и структур. Но тебя никогда не беспокоило, что без такой книги, как эта, которую читатель сейчас держит в руках, «Карты» могут превратиться в рецептурный справочник, в мануал с правилами и предписаниями, внутри которого может погаснуть и выдохнуться сам дух этой работы?
Майкл, у меня хорошие новости! Я знаю, что ты очень обрадуешься, узнав, что уже со дня на день выйдет книга Стивена Мэдигэна (
Майкл, я хочу всерьез поговорить с тобой об одной реальной опасности: что если нарративная терапия когда-нибудь устареет? Что я имею в виду? Конечно, самым могущественным комментатором, пролившим свет на развитие общества с конца Второй мировой войны до 1980 года, был Фуко. Но с тех пор, за тридцать лет, мир уже очень сильно изменился, не правда ли? Вот что пишет Тони Джудт:
«В нашем нынешнем образе жизни есть что-то глубоко неправильное. В течение тридцати лет мы возводили стремление к материальному благополучию и удовлетворению своих эгоистических потребностей в статус добродетели. И теперь только это нам и осталось от “общечеловеческих ценностей”. Мы знаем, сколько стоит конкретная вещь, но нам неведома ее истинная ценность. Мы не требуем вынести вердикт: хорошо ли это? справедливо ли, верно ли, правильно ли? приведет ли это к улучшению общества или мира? Раньше это были политические вопросы, обсуждаемые публично, пусть на них и не было простых ответов. Нам нужно научиться заново ставить их» (