Для лиц с высокими показателями алекситимии характерно также снижение показателей по параметру эмпатии «фантазия» (обнаружены значимые обратные корреляции на уровне тенденции для общего показателя TAS и фактора «трудности осознания чувств», для фактора «внешне-ориентированное мышление» эта связь сильно выражена и достигает уровня статистической значимости). Данный результат не вызывает удивления, поскольку бедность воображения, фантазии описана у лиц с алекситимическими чертами и ранее (см. главу 3).
Данные табл. 3 позволяют констатировать снижение способности проявлять эмпатическую заботу при возрастании показателей социальной тревожности, социальной ангедонии и алекситимии. При этом связь с показателем социальной ангедонии является наиболее выраженной и статистически достоверной на высоком уровне значимости. Безусловно, тенденция воспринимать другого человека как источник стресса, напряжения, как непредсказуемого (социальная тревожность) и неприятного (социальная ангедония), неспособность вследствие алекситимии отследить собственные тонкие переживания препятствуют истинно человеческому, гуманистически и альтруистически ориентированному поведению.
Отметим также, что ранее обнаруживший большое число связей с клиническими характеристиками показатель эмпатического дистресса имеет также прямую, статистически значимую связь с показателями всех применяемых методик, за исключением внешне-ориентированного мышления. То есть чем выше у испытуемого показатели социальной тревожности, социальной ангедонии и алекситимии, тем более он склонен испытывать чувства тревоги и дискомфорта в эмоционально насыщенных ситуациях межличностного взаимодействия. Особенно высокая прямая связь обнаружена между склонностью испытывать эмоциональный дистресс и показателями социальной тревожности – страхом негативной оценки и тенденцией к социальному избеганию и дистрессу. Данные позволяют трактовать эмпатический дистресс как один из важных механизмов снижения эмпатической способности. Можно также говорить о клинической предопределенности эмпатического дистресса и обозначить его как одну из важных мишеней психотерапевтической работы с пациентами для тех программ, где ставится задача улучшения социального познания и эмпатии у больных. Это свидетельствует о частичном подтверждении гипотез 2 и 3.
Дефицит способностей понимать чувства или действия вымышленных героев, переносить себя в воображении на их место снижается при повышении таких параметров алекситимии как экстернально-ориентированное мышление (ЭОМ), характеризующее определенный когнитивный стиль людей с алекситимией: бедность фантазии и символизации опыта, невнимание к своему внутреннему миру, преобладание наглядно-действенного мышления над абстрактно-логическим. Внешне-ориенированное мышление также связано со снижением способности к децентрации, т. е. способности брать в расчет точку зрения или опыт другого человека. Эти результаты подтверждают высокую значимость параметров алекситимии не только для сложностей в осознании собственных чувств, но и при восприятии чувств другого человека (что вполне понятно и ожидаемо).
Отметим также, что чем выше у испытуемых выражены трудности с осознанием своих чувств, тем более они склонны испытывать в ситуациях межличностной напряженности чувства дискомфорта и тревоги, что частично может быть объяснено сложностями в сфере эмоциональной саморегуляции, характерными для лиц с высокими показателями алекситимии. Полученные результаты хорошо согласуются с данными, свидетельствующими о дефиците высших форм эмпатии у лиц с высокими показателями алекситимии при более сохранной способности к когнитивной эмпатии (см. например: Москачева, Холмогорова, Гаранян, 2014).
Выводы
1. Самооценка своей способности к эмпатии у больных с расстройствами шизофренического спектра не имеет значимых различий с аналогичными показателями у здоровых испытуемых, таким образом, тесты самоотчета не вскрывают имеющиеся у пациентов затруднения в понимании состояния другого человека и недостаточность своей реакции на такое состояние.
2. Пациенты с расстройствами шизофренического спектра демонстрируют по сравнению со здоровыми людьми значимо более высокий уровень субъективного «эмпатического дистресса», т. е. повышенную готовность к переживанию чувства дискомфорта и тревоги в ситуации напряженного межличностного взаимодействия. Это может быть одним из важных механизмов поведения социального избегания, свойственного больным этими расстройствами, и говорит об их недостаточной зрелости в виде низкой устойчивости к межличностному дистрессу.