Нарушенные клятвы

Она переводит взгляд со стены на меня. Ее рот открывается, но затем она смотрит на Виктора и других мужчин.

— Хорошо, — говорит она, ее голос едва громче шепота.

Я смотрю, как они идут по коридору, затем поворачиваюсь к остальным своим людям.

— Отнесите Дмитрия в туалет, чтобы его нашли. Все вытрите, чтобы не осталось и следа.

Большая часть местной politsiya в моей власти. Но всегда находятся те, кто решает стать героями, кто думает, что вся система не прогнила и борьба с коррупцией — не бесполезная задача. Кто был бы рад увидеть меня за решеткой.

Мы возвращаемся в квартиру. Я уже чувствую запах гнили смерти, аромат нежити, пропитывающий неподвижный воздух. Возможно, это плод моего воображения, но у меня все равно скручивает живот.

— А что с ним? — спрашивает один из моих людей, кивая в сторону угла.

До этого момента я совершенно забыл о бородатом мужчине, который помог Дмитрию с похищением.

— Он умер.

Команда кивает, уже доставая химикаты. Я заставляю себя смотреть на тело Дмитрия, пока его не уносят из поля зрения и не начинается уборка. Отбеливатель обжигает мне нос.

Я продолжаю ждать, когда появится удовлетворение. Триумф и чувство победы. Несмотря на нехватку ресурсов, Дмитрий был угрозой. Он знал наши операции, расположение наших складов, наши протоколы. Это опасная информация для врага. Природа этого бизнеса требует постоянной боевой готовности, но редко на том уровне, который нам приходилось поддерживать в последнее время. Были потеряны верные люди.

Это скорее горько, чем сладко.

Технически Дмитрий был моей семьей, чего я не могу сказать ни о ком другом, кого я убил. Но это нечто большее. Дмитрий доставлял неудобства, это правда.

Он также держал здесь Лео и Лайлу.

Я достаю зажигалку и начинаю щелкать ею. Никто из мужчин не поднимает глаз. Они привыкли, что я это делаю. Не говоря уже о работе в условиях похуже этих. Им не требуется много времени, чтобы закончить.

— Позвони в полицию, — инструктирую я.

Затем я ухожу.

ГЛАВА 30

ЛАЙЛА

Уже стемнело, когда мы въезжаем в ворота, которые теперь выглядят скорее безопасными, чем пугающими.

Виктор и Роман на передних сиденьях. Лео свернулся калачиком рядом со мной. Он кажется удивительно спокойным. Даже расслабленным.

Может быть, дети выносливее, чем мы о них думаем.

Я думаю обо всем, от чего я пыталась защитить Лео в Филадельфии.

Такие вещи, как просроченные счета и совершение чего-то особенного в День отца, кажутся глупыми по сравнению с похищением под дулом пистолета сумасшедшим мафиози. В моем детстве не было единорогов и радуг, и я хотела, чтобы Лео не знал ничего, кроме любви и безопасности.

Я чувствую себя паршиво из-за всего, чему он подвергся, но я также чувствую гордость. Сегодня он справлялся со всем лучше, чем это сделало бы большинство людей, независимо от его возраста.

Он наполовину Ник, наполовину я. Он сильный.

Мы останавливаемся перед домом, и все выходят из теплой машины. Я устало улыбаюсь Роману и Виктору, прежде чем зайти внутрь.

— Мы будем здесь, если вам что-нибудь понадобится, — говорит Виктор.

Я киваю. Думаю, они с Романом ждут, что я развалюсь на части, но я чувствую себя спокойно. Я нахожусь в состоянии шока и неверия. Но не из-за похищения или страха за безопасность Лео.

Я застрелила человека. И что бы ни говорил Ник, я убила Дмитрия. Я видела, как из него начала вытекать кровь, словно пробка из бутылки. Пуля попала во что-то жизненно важное.

Тот факт, что я не собиралась убивать его, не стремилась убить, не имеет значения. Я понятия не имела, что способна на такое насилие. Я видела, как некоторые из маминых бойфрендов отвешивали ей пощечины, и всегда удивлялась, как кто-то может целенаправленно причинять боль кому-то. Тревожно осознавать, что я смогла убить кого-то, даже если я могу использовать тяжелые обстоятельства в качестве оправдания.

Что меня ещё напугало, так это то, что Лео ушел. Я понятия не имела, что Дмитрий планировал со мной сделать. Основываясь на истории, которой поделился Ник, я надеялась, что Дмитрий не изнасилует меня. Был хороший шанс, что он убьет меня.

Но я не нажала на курок, потому что боялась того, что могло случиться со мной.

Я нажала его, потому что знала, что он планировал убить Ника.

Когда мы входим в дом, там больше персонала, чем обычно. В этот час они обычно уходят спать. Я предполагаю, это означает, что они знают, что произошло.

— Ты голоден? — Спрашиваю я Лео, когда мы заходим в дом.

Он качает головой.

— Нет. Я просто устал.

— Хорошо.

Мы поднимаемся наверх. Странно снова оказаться в знакомом месте. Как будто просыпаешься от кошмара и понимаешь, что все это было в твоем воображении, а на самом деле ты в своей комнате. Тревожно осознавать, что это выглядит знакомо. Похоже на дом.

Я помогаю Лео готовиться ко сну, хотя он уже много лет делает все сам. После того, как он переодевается в пижаму и укладывается в постель, я сажусь на кровать и делаю глубокий вдох.

— Сегодня было страшно. И мне очень, очень жаль, что так получилось. Все, что я хотела сделать, это защитить тебя, Лео. Как и твой отец.