Нарушенные клятвы

— Мы все по ходу дела разбираемся в родительских обязанностях, милая.

— Я не знаю, может ли Ник… Я не знаю… — Я даже не могу выразить это словами, но Джун понимает, что я пытаюсь сказать.

— Я думаю, тебе следует сказать ему, что ты любишь его и хочешь быть с ним.

— А что, если ничего не получится? — Шепчу я.

— А что, если это сработает? — она возражает. — А что, если, сделав что-то, ты перестанешь задаваться вопросом «что, если»?

Я выдыхаю.

— Я не знаю. Я подумаю об этом.

Все, что я делала последние три недели, — это думала об этом, и Джун призывает меня к этому.

— Будь открыта.

— Я открыта.

— Нет, ты открыта для того, чтобы не открываться другим. Есть разница.

Я молчу, признавая, что она права. На данный момент мой круг общения — это, по сути, только Джун. Я не ходила ни на одно свидание с тех пор, как вернулась в Филадельфию. Я не разговаривала ни с кем из своих «друзей по работе» с тех пор, как пришла в новую фирму. Я всегда была сдержанной и тихой, и усилия, которые я прилагаю каждый день, уже изматывают.

— Я присмотрю за Лео, — тихо говорит Джун.

Мой взгляд перебегает с кролика на нее.

— Ты имеешь в виду, уйти сейчас?

Она пожимает плечами.

— Почему бы и нет? Тебе завтра не надо на работу.

— Я…

Я пытаюсь придумать причину, по которой я не могу собраться и улететь в Россию сегодня вечером. Причин много. Но ни одна из них на самом деле не стоит у меня на пути. У меня есть деньги. Ник сделал паспорта для меня и Лео, которые мне вручили, когда мы приземлились месяц назад. Я не вернусь на работу до понедельника, и я могла бы взять больничный, если бы пришлось. Я доверяю Джун позаботиться о Лео.

— Мне страшно. Мне так страшно, Джун. Он… он всегда был тем парнем для меня. Даже если бы я не забеременела Лео и никогда больше не увидела его после колледжа, я знаю, что все равно бы тянулась к нему. И мне нравится иметь возможности, даже если они на самом деле представляют собой «что, если». Если я попытаюсь и у меня ничего не получится, у меня ничего не будет.

Она обнимает меня. Это немного снимает беспокойство, сковывающее мои мышцы. Как и дрожащий вздох, который я выдыхаю, кладя подбородок ей на плечо.

— Я видела, как он смотрел на тебя, Лайла. Я бы не давила на тебя, если бы не думала, что ты направляешься к счастливому концу. Жизнь непредсказуема и коротка. Это не всегда должно быть спланировано и ответственно. Если ты хочешь увидеть его, тебе следует поехать к нему. Вот так просто.

Неуверенность скручивается спиралью в моем животе, усиливаясь от возбуждения. Потому что я осознаю, что сделаю это. Что я поеду повидаться с Ником, и я не уверена, как это воспринять. Такое чувство, что я потратила годы, задаваясь вопросом, что он чувствует ко мне, что неопределенность завела меня так далеко, что она превратилась в чудовище неизвестности. Отчасти потому, что я никогда не думала, что попрошу ответа.

— Мне нужно упаковать кое-какие вещи Лео.

Джун улыбается.

— У них с Эй-Джеем одинаковый размер. У меня полно запасных зубных щеток. Просто уходи, пока не отговорила себя от этого.

Я закатываю глаза. Она слишком хорошо меня знает.

— Прекрасно. Дай мне поговорить с Лео.

Я захожу внутрь и нахожу его с Эй-Джеем за карточной игрой в гостиной.

— Привет, ребята.

— Привет, мам, — отвечает Лео, не отрываясь от игры.

— Здравствуйте, мисс Питерсон, — добавляет Эй-Джей.

— Лео, могу я поговорить с тобой на кухне минутку? — Спрашиваю я.

Он поднимает взгляд, нахмурив брови. Это выражение лица больше всего напоминает мне Ника.

— Хорошо, — осторожно говорит он, откладывая карты.

— Мы можем закончить игру? — Спрашивает Лео, когда мы оказываемся лицом к лицу на кухне.

— Вообще-то, Джун предложила тебе остаться на выходные, — отвечаю я. — Ты не против?

— Почему? Куда ты едешь?

Я колеблюсь, прежде чем ответить.

— У меня рабочая поездка, конференция в эти выходные.

Я ненавижу лгать ему, но я не могу сказать ему правду. Если эта поездка плохо закончится для меня и Ника, я не хочу, чтобы Лео узнал об этом.

Выражение лица Лео меняется. Это немного подстегивает его эго, пока он не говорит:

— Значит ли это, что я не смогу завтра поговорить с папой?

— Ты сможешь позвонить ему в другой день, хорошо?

— Да, хорошо, — отвечает он, явно пытаясь подавить свое разочарование.

Я наклоняюсь и целую его в макушку.

— Я люблю тебя, Лео.

— Я тоже тебя люблю.

* * *

Когда я приземляюсь в Москве, на часах только начало седьмого вечера по местному времени.

Я десятки раз чуть не передумала насчет этой поездки: собирая сумку и паспорт, по дороге в аэропорт, заплатив неприличную сумму за место в самолете, проходя через охрану, сидя у выхода, во время двухчасовой пересадки в Лондоне.

Но я здесь. Окруженная суматохой и языком, который больше не звучит так по-иностранному, даже если я по-прежнему не понимаю больше дюжины слов из него и могу сказать еще меньше.