Нарушитель спокойствия

— И вам очень повезло. — Последовало еще одно крепкое рукопожатие, и зубные протезы еще раз сверкнули в свете уличных фонарей. — Я бы злейшему врагу не пожелал травиться этой теледрянью. Ну, всего доброго, Джон!

И Билл Костелло быстро удалился.

Выбирая место своей первой встречи с Анонимными алкоголиками, Уайлдер руководствовался его близостью к дому и поздним временем проведения, чтобы покинуть дом уже после того, как Томми ляжет спать. Правда, местом этим оказался подвальный зал церкви, а с церквями у него были связаны не самые приятные воспоминания. Какое-то время он нерешительно прогуливался по тротуару, наблюдая за прибытием членов Общества, а потом все же вошел в зал, где на столе рядом с дверью урчала пара кофеварочных машин и стояли подносы с двумя домашними тортами, шоколадным и кокосовым.

— Большинство из вас меня хорошо знают, — открыл собрание поднявшийся на кафедру мужчина, меж тем как Уайлдер съежился на складном сиденье в последнем ряду. — Однако я вижу здесь несколько новых лиц и потому начну с обычной процедуры представления. Меня зовут Херб, и я алкоголик.

В ответ громоподобно грянул хор:

— Привет, Херб!

— Сегодня нас ждет очень интересная встреча с двумя прекрасными ораторами, но сначала я попрошу Уоррена зачитать «Семь принципов».

— Меня зовут Уоррен, и я алкоголик.

— Привет, Уоррен!

«Семь принципов», казалось, будут зачитываться до бесконечности, а между тем воздух в зале все более сгущался от сигаретного дыма и сотрясался от кашля. Затем слово дали невзрачной девице («Привет, Мэри!»), которая еле слышным голосом зачитала «Двенадцать шагов».

— Наш первый оратор бывал здесь уже неоднократно, — сказал Херб, — но я возьмусь его представить, поскольку сам он вряд ли сделает это надлежащим образом в силу природной скромности. Боб — чрезвычайно успешный консультант по управлению. Настолько успешный, что, как я сегодня узнал — причем узнал совершенно случайно, — он недавно был избран президентом Нью-Йоркской ассоциации управленческих консультантов. Он всегда произносит вдохновенные речи, наводящие на размышления и… впрочем, пора уже передать слово ему.

Боб взлетел на кафедру с энергией человека, ежедневно пробегающего милю перед завтраком, оправил дорогой пиджак на мясистом торсе, объявил себя алкоголиком и, не дожидаясь угасания криков «Привет, Боб!», взял быка за рога.

— Конечно, слова «консультант по управлению» звучат красиво и солидно, — начал он, — однако в недалеком прошлом я был не в состоянии управлять даже самим собой, не мог консультировать даже себя без помощи тройной порции скотча, а мы все знаем, к чему приводят подобного рода консультации. Да, меня порядком потрепала война, оставив на память несколько шрамов — Гуадалканал, Тарава, Иводзима,[20] — но это никакое не оправдание: ведь миллионам других парней также пришлось пройти через подобное. Так вышло, что после службы в морской пехоте я оказался плохо приспособлен к гражданской жизни, — думаю, нет необходимости пояснять вам, что я имею в виду. Поступил в бизнес-школу, но был отчислен из-за пьянства; устраивался на пару работ и потерял их из-за пьянства. Затем я лишился… лишился жены из-за того же пьянства. Прекрасная женщина; она держалась, сколько было сил, ради нашей дочурки, но в конце концов не смогла… не смогла это терпеть. Вот когда… — В его голосе появилась очень уместная в таких случаях дрожь. — Вот когда я достиг дна.

Но остальная часть истории Боба уже шла в гору: он присоединился к Программе, получил всемерную поддержку превосходнейшего опекуна; вернулся к учебе, одновременно подрабатывая на стороне и помогая деньгами бывшей жене и дочери; успешно сдал экзамены, а затем череда счастливых случаев поспособствовала его дальнейшей карьере. Его бывшая вторично вышла замуж за достойного человека — вот счастливчик! — а его дочь получила прекрасное воспитание и стала прелестной девушкой, с которой он отлично ладил. Сам он также вторично женился на… на самой прекрасной женщине в мире.

— Да, мне повезло в жизни, — сказал он в заключение, — и я не устаю благодарить за это судьбу. Но, скажу вам, в моей жизни была только одна воистину чудесная вещь, а именно встреча с чудесными людьми вроде вас, чудесная организация «АА», это чудесное, чудесное содружество. Благодарю вас.

И он был вознагражден чудесными, продолжительными аплодисментами.

— Наш второй сегодняшний оратор, — снова взял слово Херб, — это милейшая леди, образцовая домохозяйка и мать, взявшая на себя много социальных и благотворительных обязанностей, но тем не менее находящая время для того, чтобы несколько раз в неделю приезжать сюда из Уэстпорта и участвовать в наших собраниях. Ей здесь всегда рады, и я уверен, что вы получите удовольствие от ее выступления.

На кафедру поднялась женщина лет сорока пяти, довольно симпатичная даже при слишком массивной челюсти, в красивом модном платье свободного покроя.

— Я Элеонора, — сказал она, — и я очень, очень благодарная алкоголичка.