Нарушители

Однако уйти от Дилан было невыносимо тяжело. Он не хотел брать ее с собой в пустошь – ничто ни в этом мире, ни в другом не заставило бы его это сделать, – но ему не нравилась самая идея – выпустить ее из виду, когда где-то рядом кружили призраки. Тристан понятия не имел, что будет с ними и их странной связью, когда он окажется в пустоши, но назад пути не было. Он должен был довести дело до конца. Никаких других вариантов не оставалось, если он все еще рассчитывал умилостивить Инквизитора и спасти их с Дилан души. Он злился на себя. Невероятно злился. Если бы он поступил благородно – провел Дилан по пустоши с холодной отстраненностью, как ему и полагалось, как он делал всегда, – то сейчас она была бы в безопасности. Да, она бы умерла – но ей бы, по крайней мере, ничего больше не угрожало. Он бы никогда не узнал, как она улыбается, как нежны ее прикосновения и поцелуи, от которых ему казалось, что он тонет и взлетает одновременно, но все это было неважно. Он любил ее, и он должен был позаботиться о ее безопасности, а не пытаться получить больше, чем ему предназначено: жизнь и душу, которую он мог бы любить всегда.

Однако время назад не вернешь. Теперь он мог лишь исправить то, что натворил, и надеяться, что они с Дилан выйдут из этой переделки живыми.

На пороге пустоши, несмотря на всю свою решимость, он все же замешкался. А вдруг, когда он вернется туда, его оторвет от Дилан и привяжет к другой душе, отбросит на другой край пустоши? Вдруг он не сможет найти дорогу обратно в тоннель? Что тогда случится с Дилан?

Что, если, ступив за черту, он просто уничтожит их связь и они оба умрут?

Все это было ему неизвестно. Сделав глубокий вдох, он потянулся к холодному, темному воздуху пустоши – и вышел из тоннеля.

Ничего не случилось.

От внезапного осознания, что он здесь, ему стало трудно дышать. Он знал, что был жив, что все еще находился на пустоши, которую создала в своем воображении Дилан, и – насколько он мог судить – это значило, что с Дилан все в порядке. Опустив руку, он нащупал на талии веревку. Нелепая мысль, но его охватило странное чувство, что вот эта веревка – реальный, земной символ связи между ним и Дилан – спасет их, что бы ни случилось.

Он позволил себе чуть-чуть помедлить, а затем приступил к работе.

Отойдя на пару шагов от устья тоннеля, кинул фонарь на землю и расстегнул рюкзаки. С осторожной торопливостью вытащил и разложил пакетики и склянки так, чтобы на них падал свет фонаря. Он довольно смутно представлял, что ему нужно делать, и оставалось надеяться, что Дэвид правильно его проинструктировал. Самое главное – запустить химическую реакцию, примерно такую же, как если бросить конфеты «Ментос» в бутылку колы.

Руки у него слегка дрожали, но он довольно ловко поставил баночку с кристаллами на контейнер с жидкостью. Затем завел устройство, похожее на мышеловку: как только таймер отсчитает время, пружина выпрямится и кристаллы посыпятся внутрь. И… бум.

Подготовив все, что нужно, он медленно-медленно отошел назад за канистрой с бензином. Осторожно, чтобы не расплескать на себя, разлил горючее по диаметру своей крошечной лаборатории – на стены тоннеля, рельсы и все остальное. Взмолился небесам – и нажал на таймер. Тридцать секунд. Двадцать девять. Двадцать восемь.

Убедившись, что таймер работает, Тристан развернулся и поспешил в глубь тоннеля. На лице сияла улыбка. Он поверить не мог, что у него все получилось, да еще так просто, но… не прошло и секунды, как он почувствовал: когти впиваются ему в плечи, разрывая куртку и терзая плоть.

Призрак.

Первая мысль Тристана даже не была мыслью: просто взрыв паники. Он пронесся по его телу, точно молния, заполняя его адреналином.

Теперь уже не получится остановить бомбу: она была совсем примитивная, заклеенная скотчем. Как только таймер закончит отсчет, назад дороги не будет. Ему нужно было сбросить призрака прямо сейчас.

Тристан крутанулся на месте, пытаясь повернуться к твари лицом, но когти погрузились глубоко в одежду и плоть; призрак вращался с ним вместе, пытаясь сбить с ног. Рыча от злости, Тристан протянул руку, чтобы схватить тварь за когти, подтянуть вниз и добраться до уязвимых частей – глаз, шеи. Но у него ничего не получалось, руки проходили сквозь когти, словно… словно он сам был человеком. Душой, а не проводником.

Паника вернулась с новой силой. Тристан знал, что у души, обычной души, не было ни малейшей возможности отбиться от призрака. Без помощи проводника ее точно утащат под землю, чтобы превратить в одно из этих омерзительных безмозглых созданий. Слабая надежда спастись была только в побеге.

Его мозг это осознавал. Однако густой ужас налип ему на тело и отказывался слушать. Тристан размахивал руками, извивался и боролся, отчаянно пытаясь устоять на ногах, чтобы его не утащили вниз. Сколько оставалось секунд? Двадцать? Пятнадцать?

Десять?

Он не мог сбросить призрака. Он не мог его даже коснуться. Когда тоннель взорвется, он все еще будет сражаться, и если призрак его не убьет, то огонь прикончит наверняка.