Читаем Наруто (СИ) полностью

- Сам ты, иллюзорный! -- отвечает клон и бьет Учиху по голове. От неожиданости тот пропускает удар.

- Ааа! Хочу таких же! -- начинает вопить Саске. Клон принимает вид гордый и независимый.

Развеиваю клона и падаю на землю. Вдруг понимаю, что это я бил Саске по голове.

- Подожди, дай подумать. -- останавливаю прыгающего Саске.

- Что тут думать, это же шпионская техника, я об ней слышал. Это самая крутая шпионская техника!

Копирую печать для Саске и устанавливаю ему. Учиха тут же создает клона и вступает с ним в спарринг. Клон лопается. Учиха создает второго. Я туплю. Эта штука разделяет не только тело, но и сознание. И что нам это дает?

Наконец Саске падает с чакроистощением. Я в душе матерю этого сопляка, и закачиваю его медицинской чакрой. Печати приемника у него нет, заливаю через тенкецу. Вывернутое тенкецу -- это больно, путь терпит. Саске привычно превозмогает.

Учиха Саске, Узумаки Наруто, Харуно Сакура, -- команда номер семь. Сенсей Хотаке Какаши.

- Я с Саске! -- Радуется Сакура.

Сакура, это подруга Ино. Предназначеная оттенять облик химе. Теперь она будет оттенять наш облик. Талантов у нее никаких, клана нет, значит кроме хенге, каварими и иллюзорного клона техник нет. Чакры мизер, контроль на высоте. Ирьенин у нас я. Гендзюцу ни я, ни Саске обучить не можем. Учиховские гендзюцу все через шаринган идут, а Узумаковских гендзюцу не бывает. Если поднять объем чакры можно сделать барьерщика. Но не нужно, барьерщик у нас опять я. А чакры у меня как у ста Сакур.

Сенсеи разбирают команды, мы остаемся на месте. Я достал блокнот и разрабатываю печать--фильтр для Лиса. Сама печать уже готова, но хочу к ней прикрутить возможность делать дзюцу исключительно на лисьей чакре. Саске тоже сидит и вычерчивает возможные тактики для нашей группы. После вчерашнего чакроистощения он еще слаб и хмур.

- И где наш сенсей, -- возмущается Сакура,-- сколько можно ждать?

- Наверно его задержали важные дела, -- предполагает Саске.

- Хатаке Какаши известен в Конохе под именем " Опаздывающий ниндзя". -- просвещаю я.

- И на сколько он обычно опаздывает?

- Когда как, -- это его путь ниндзя.

- Сакура, -- спрашивает Саске, отрываясь от блокнота, -- а ты умеешь пользоваться копьем?

- Копьем?

- Да, тебе надо увеличить радиус поражения, иначе ты превращаешься в балласт. Может быть не копье, а шест или нагината? Чтото длинное, меча не хватает по радиусу. Да, нагината была бы идеальна.

- Ммм...-- Сакура в ступоре.

Я подхожу к Саскиным тактикам и мы начинаем обсуждение. Сакура продолжает скучать.

- Без сенсора мы беспомощны, -- наконец заключает Саске. -- у Куренай--сенсея три сенсора в команде, а у нас ни одного.

- Может Какаши--сенсей сенсор? Должна же быть логика в таком распределении.

Дверь приоткрывается и в класс просовывается голова. Голова имеет хитай набекрень, закрывающий один глаз, белые волосы торчком и маску закрывающую лицо. Здравствуй, Собака--сан.

Команда номер семь? -- спрашивает Собака--сан. -- пройдем на крышу, на воздух.

- Где вы были все это время? -- вопит Сакура.

Собака не отвечает и развеивается. Клон.

-Теперь, так как мы одна команда, нам надо представиться друг другу,-- Собака предлагает нам на крыше, --ну там в смысле чего вам нравится, чего не нравится..

- А может сначала вы представитесь, подадите нам пример, -- Сакура все еще зла на сенсея.

- Меня зовут Хотаке Какаши, я джонин Листа. Люблю я.. ну это вам не интересно. Не люблю.. вас не касается.

Да он издевается. Жестом останавливаю готового говорить Учиху.

-Меня зовут Узумаки Наруто, я генин Листа. Люблю я.. ну это вам не интересно. Не люблю.. вас не касается. -- как эхо повторяю я.

-Меня зовут Учиха Саске, я генин Листа. Люблю я.. ну это вам не интересно. Не люблю.. вас не касается. -- вторит Учиха.

-Меня зовут Харуно Сакура, я генин Листа. Люблю я.. ну это вам не интересно. Не люблю.. вас не касается. -- девочка одобряет наш троллинг.

- Вот и прекрасно, познакомились, -- радуется Какаши будто не замечая нашего демарша.

- Жду вас всех завтра в шесть утра на седьмом полигоне, будет окончательный тест. Хочу вас предупредить что только треть генинов проходит этот тест, остальные возвращаются в академию. И не советую есть с утра, может стошнить. До завтра.

Джонин исчезает, и наши вопросы повисают в воздухе.

- И что это было? -- задумчиво вопрошает Саске. Он уже давно и успешно перенимает мои манеры.

- Это был Хотаке Какаши, джонин Листа, он же "опаздун ниндзя", он же шаринган--Какаши, он же шестой по силе шиноби Листа. -- информирую я.

- Шаринган? -- Вскинулся Саске.

- Потом, это длинная история, сейчас нам надо решить что делаем завтра.

- Я наверное отправлюсь обратно в академию, -- грустнеет Сакура.

- Не будь дурой, если бы так было, в академии бегали бы толпы генинов. Ты тут пять лет отучилась.

- То есть Какаши--сенсей нам соврал? -- удивляется Сакура.

- Это факт. Значит все остальное тоже может быть враньем. Подходим к семи. Ждем там. Смотрим по обстановке. Скорей всего будет спарринг с ним. Одолеть мы его не сможем, нам надо просто показать умения. Работаем спокойно.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Аламут (ЛП)
Аламут (ЛП)

"При самом близоруком прочтении "Аламута", - пишет переводчик Майкл Биггинс в своем послесловии к этому изданию, - могут укрепиться некоторые стереотипные представления о Ближнем Востоке как об исключительном доме фанатиков и беспрекословных фундаменталистов... Но внимательные читатели должны уходить от "Аламута" совсем с другим ощущением".   Публикуя эту книгу, мы стремимся разрушить ненавистные стереотипы, а не укрепить их. Что мы отмечаем в "Аламуте", так это то, как автор показывает, что любой идеологией может манипулировать харизматичный лидер и превращать индивидуальные убеждения в фанатизм. Аламут можно рассматривать как аргумент против систем верований, которые лишают человека способности действовать и мыслить нравственно. Основные выводы из истории Хасана ибн Саббаха заключаются не в том, что ислам или религия по своей сути предрасполагают к терроризму, а в том, что любая идеология, будь то религиозная, националистическая или иная, может быть использована в драматических и опасных целях. Действительно, "Аламут" был написан в ответ на европейский политический климат 1938 года, когда на континенте набирали силу тоталитарные силы.   Мы надеемся, что мысли, убеждения и мотивы этих персонажей не воспринимаются как представление ислама или как доказательство того, что ислам потворствует насилию или террористам-самоубийцам. Доктрины, представленные в этой книге, включая высший девиз исмаилитов "Ничто не истинно, все дозволено", не соответствуют убеждениям большинства мусульман на протяжении веков, а скорее относительно небольшой секты.   Именно в таком духе мы предлагаем вам наше издание этой книги. Мы надеемся, что вы прочтете и оцените ее по достоинству.    

Владимир Бартол

Проза / Историческая проза