Нас ждет Севастополь

Глушецкий знал об отношении Громова к Ромашову. У комбата были основания так отзываться о командире бригады. Но сам Глушецкий жалел о том, что пришлось расстаться с человеком, с которым был вместе с начала войны. У каждого человека есть какие-то недостатки. Были они и у Громова. Но все же полковник был выдающимся командиром, его уважали и офицеры, и матросы, иначе не называли бы себя «громовцами».

3

Глушецкого срочно вызвали в разведотдел штаба Приморской армии. О причине вызова он не знал.

Ехал Глушецкий на попутной грузовой машине. В ней находились еще два офицера и пятеро солдат. Всю дорогу один солдат играл на баяне, время от времени рот его словно бы непроизвольно растягивался в улыбке. Капитан с погонами летчика, он был немного навеселе, не утерпел и спросил:

– Чего вы все улыбаетесь?

Солдат перестал играть, согнал с лица улыбку и сказал:

– Пять месяцев в руках не держал инструмент. Думал, разучился. В правую руку ранение было. Хотели отрезать. Да хирург узнал, что я музыкант… Сохранил, одним словом. Только вчера дали баян. Ну и, сами понимаете…

Солдат опять растянул мехи баяна и тихо заиграл вальс.

Тот же капитан спросил:

– А сейчас куда? В запасной полк?

Не переставая играть, солдат ответил:

– В родную роту. Сам командир полка затребовал.

– Где же ваш полк?

– Под Керчью.

– На плацдарме?

– На нем самом.

Неожиданно солдат перестал играть, приподнялся и с радостным удивлением воскликнул:

– Вот он где теперь!

– Кто? – не понял капитан.

– Да тот госпиталь. Там хирург Кузьмичев. Это он спас мне руку. Эх, заехать бы туда да поблагодарить.

Около развилки дорог был вкопан тонкий столбик с фанерной дощечкой, на которой написан номер госпиталя с указанием, по какой дороге туда ехать.

Глушецкий взволновался. Там же Галя!

– За чем дело стало? – сказал капитан. – Сейчас остановим машину – и иди туда.

– Домой же надо.

– Куда это – домой?

– Да в полк же.

– Успеешь. Не беда, если задержишься на полсуток и даже на сутки.

– И то верно. Эх, была не была.

Солдат постучал в кабину шофера. Тот остановил машину.

– В чем дело?

За солдата ответил капитан:

– Сейчас один сойдет.

В этот миг Глушецкий испытывал желание спрыгнуть с машины вместе с солдатом. Но долг пересилил желание встретиться с женой. Вызов срочный, кто знает, зачем вызвали. Нет, не имеет он права отвлекаться. Может быть, на обратном пути удастся заехать.

Солдат слез с машины, Глушецкий, наклонившись через борт, торопливо сказал ему:

– Разыщите в госпитале сестру Галину Глушецкую и передайте ей привет от мужа, скажите ей, что попытаюсь завтра, а может, и сегодня вечером увидеться с ней.

– Будет сделано, – весело козырнул солдат.

Когда машина тронулась, капитан сказал Глушецкому:

– Я бы на вашем месте…

– Срочный вызов.

– Это дело другое, – уже другим тоном заговорил капитан. -Досадно, а?

– И не говорите…

В полдень Глушецкий прибыл в разведотдел армии. Его сразу же провели к заместителю начальника отдела. Из-за стола поднялся полковник с седыми волосами. Он протянул Глушецкому руку и пригласил садиться.

– Как здоровье? – спросил он, ощупывая Глушецкого глазами.

– Не жалуюсь, – ответил Глушецкий.

– Помните ли вы… Впрочем… – Не закончив фразу, полковник вышел из-за стола, приоткрыл дверь и распорядился: – Пригласите сюда Вольфсона.

Вскоре в комнату вошел немецкий офицер в потрепанном обмундировании. Глушецкий сразу узнал его – это тот самый офицер, которого он поймал в сорок втором году около Феодосии, вернее, он сам сдался. Зачем он тут?

Немецкий офицер также узнал Глушецкого, заулыбался, шагнул к нему.

Полковник сказал:

– Можете подать ему руку, Глушецкий. Карл Вольфсон наш товарищ в общей борьбе с фашизмом, член комитета «Свободная Германия».

Глушецкий встал и поздоровался с Вольфсоном.

– Рад встретиться с вами, – сказал Вольфсон. – Я часто вспоминал вас.

Глушецкий слегка усмехнулся. Вспоминают ли его другие немецкие солдаты и офицеры, которых он пленил? Вольфсон, если память не изменяет, сын профессора химии Берлинского университета, инженер. Но почему он по-прежнему в мундире немецкого офицера, да еще в таком потрепанном?

Полковник усадил обоих, сел сам и сказал:

– Не будем терять времени. Вы, товарищ Глушецкий, теряетесь в догадках – зачем вас вызвали. Так вот слушайте. Комитет «Свободная Германия» поручил Вольфсону работу по разложению гитлеровской армии. Решено переправить его в Крым. Легенда такая: он попал в плен к партизанам, они держали его для того, чтобы обменять на одного руководителя подполья, задержанного гитлеровцами. Там его обменяют или инсценируют побег, и он окажется опять в своей или другой части, это не так важно. Сам он по специальности сапер.

– А какова моя роль в этом? – спросил Глушецкий.

– Вольфсон запомнил вашу фамилию и пожелал, чтобы именно вы доставили его в Крым и передали партизанам. Мы уважили его просьбу. Теперь понятна ваша роль?

– Все понял.