Наш креативный мозг. Как человек и мир творят друг друг

Сколь бы яростно ни агитировали против новшеств, вроде неврологических доказательств в суде, развитие этих методов, я уверен, не прекратится. Играть роль будут не только сканы мозга, но также и генетические варианты, а в ближайшем будущем и эпигенетические изменения, возникающие в ранней фазе развития ребенка, например в результате пережитого им пренебрежения или насилия. Разумеется, новые методы нужно систематически, научно развивать и внедрять. Дальнейшая проблема состоит в том, чтобы данные, полученные при изучении групп, перенести на отдельного человека. Но ведь и в медицине это не осуществляется по-другому. Исследование мозга может многое рассказать нам о предпосылках и поведении правонарушителя, обусловленных ранней фазой развития, и это приведет к лучшему пониманию и, возможно, к сочувственному отношению к обвиняемому. Это поможет при выборе наказания, целью которого будет не только моральное удовлетворение, но также и предотвращение рецидива.

3. Есть и другие возможности помимо репрессий

Если относиться к человеку как к преступнику, он и станет преступником.

Джон Голсуорси

У нас было правительство, делавшее акцент на возмездии и суровых наказаниях, но сейчас пришло время уделять больше внимания профилактике и предотвращению рецидивов. Первым делом следовало бы поискать возможности для компенсации, которая должна урегулировать отношения между преступником и его жертвой. А когда тюремное заключение неизбежно, важно, чтобы арестанты могли сохранять активность, занимаясь спортом и получая образование. Они должны были бы покидать места заключения с хорошими шансами на дальнейшее обучение или получение рабочего места. Недавнее китайское исследование показало, что активное участие заключенных в музыкотерапии уменьшает страхи и депрессивные симптомы и повышает уверенность в себе.

Третья сторона, судьи, склонны наказать преступника и предоставить жертве возмещение ущерба. Но есть и другие возможности помимо репрессий, например посредничество, которое может быть осуществлено вне суда. После отмены режима апартеида в Южной Африке епископ Десмонд Туту инициировал необычный эксперимент: он возглавил так называемую Комиссию правды и примирения. Желаниям жертвы отдавался приоритет, но виновники получали возможность изложить жертвам свою версию случившегося. После возникавшего диалога и жертвы получали удовлетворение, и виновным легче было признать вину. Такая форма возмещения ущерба, вероятно, могла бы научить кое-чему и нас в Нидерландах.

Вместо того чтобы применять к правонарушителям исключительно репрессии, другой подход принимает во внимание будущее преступника, жертвы и общества. И тогда наказание не только причиняет страдания, но открывает возможности для возмещения материального ущерба, успокоения чувств и налаживания отношений. В Африке такой метод иногда практикуют наряду с уголовным судом, а в некоторых случаях и как альтернативу ему. Эта система не отвергает чувство мести, но предлагает возможность целенаправленно прийти к обоюдно приемлемому решению. Эксперименты показывают, что если желаниям жертвы уделяется больше внимания, то ее призыв наказать преступника уменьшается. Другие методы, не направленные на репрессию, будут обсуждаться в следующих разделах.

4. Работа для людей с умственной отсталостью

Блаженна жизнь, пока живешь без дум.

Софокл в Похвале глупости

Эразма Роттердамского

Умственная отсталость – не предмет свободного выбора. Это может случиться в любой семье. Убогие, на долю которых выпадет это несчастье, существуют всегда, поскольку подобные нарушения являются следствием генетических вариантов и постоянно возникающих новых мутаций. Единственное, что здесь меняется, – то, как мы с ними обходимся.

Низкий IQ, который отмечается у 16 % умственно отсталых людей, не должен означать, что в нашем сложном обществе для этих людей не найдется занятия по душе. Однако работа должна соответствовать их возможностям. В 1960–1970-х годах я проходил обучение медицине в обеих амстердамских университетских клиниках: Вильхельмина Гастхёйс и Бинненгастхёйс, которые позднее объединились в академический медицинский центр – Университетскую клинику Амстердама (AMC). В этих клиниках повсюду носились люди в коротких белых одеждах, которые с радостью выполняли различные мелкие поручения: разносили почту, готовили кофе, водили куда-то пациентов, относили пробы крови в лабораторию. Они то там, то тут затевали мимолетные разговоры и были неотъемлемой частью жизни Университетской клиники. Подобное можно наблюдать и в хозяйственной жизни. Эти люди, с IQ между 50 и 70, составляют 16 % нашего общества. Они довольно покладисты и, соответственно, легко приспосабливаются.