Читаем Наш легион. Книга 2 полностью

Приятно, что в книге есть страницы, посвященные воспитанникам Луганского футбола. Это, прежде всего, такие всемирно известные звезды, как Александр Заваров и его тезка Полукаров, Сергей Андреев, Виктор Онопко и Сергей Юран. Компанию им составляют запомнившиеся луганским болельщикам Илья Галюза, Сергей Пучков, Вадим Каратаев, Руслан Малиновский и Ярослав Квасов.

В каждой из книг энциклопедии футбола «Наш легион» присутствуют подробные игровые и биографические характеристики каждого футболиста-легионера, тщательно и скрупулезно представлены статистические данные по их выступлениям в зарубежных командах. Вот, как, к примеру, говорится об Александре Заварове, который во все времена был и остается любимцем болельщиков, покоряя их доброжелательностью, уважением и отсутствием малейших признаков «звездной болезни»:

Один из самых ярких футболистов 80-х прошлого века. Игра Заварова была примечательна широким диапазоном – от своей штрафной до ворот соперников. Он и в отборе действовал старательно, и в распасовке не плошал, и в заключительной стадии атаки играл быстро, решительно и результативно. Хорошо играл головой. Наибольшее впечатление оставлял его скоростной дриблинг. Преодолевая временами значительное расстояние, Александр в то же время не терял мяч и не упускал из виду маневрирующих партнеров. В самый нужный момент направлял мяч партнеру. Этот плеймейкер не боялся брать инициативу на себя. Набрав скорость, он был не прочь прорвать даже глубоко эшелонированную оборону соперников. У него было развито чутье на голевую ситуацию. Неожиданным финтом Заваров сбивал с толку защитников и оказывался в перспективной позиции, с которой уже можно пробить по цели. Часто решаясь на обострение игры, Александр стремился не столько к личному успеху, сколько к повышению эффективности командной атаки. Своим скоростным дриблингом Заваров, словно магнитом, притягивал к себе обороняющихся, отчего ослабляются их построения в других пунктах.

Тем, кому посчастливилось наблюдать за игрой юного Заварова в Луганске, эта характеристика воскрешает в памяти незабываемые футбольные моменты. Он мог пройти с мячом всё поле, оставив за спиной изумленных игроков команды-соперника, так и не понявших, как этот хрупкий, невысокий паренек смог обыграть по пути полкоманды могучих атлетов, и в завершение своего рейда мощным ударом забить гол. Не зря вскорости гениальный Валерий Лобановский пригласил Заварова в «Динамо», где смог помочь ему стать настоящей суперзвездой, чьей игрой потом наслаждались болельщики знаменитого «Ювентуса». И где Александр Анатольевич играл рядом с легендарным Платини, и кто из них был лучше и легендарнее – большой вопрос. Думаю, солидарны со мной и болельщики со стажем из французского «Нанси», где Заваров продолжил блистать, завораживая своим мастерством и талантом искушенных французов.

Думаю, что советские болельщики, в свою очередь, смогли в полной мере насладиться футбольным умением и бомбардирскими качествами еще одного воспитанника луганского футбола – Сергея Андреева, о котором западные СМИ писали следующее:

Сергей Андреев – 172 сантиметра. Опасно атакует на большой скорости, грозен в воздухе. Смелый, резкий ростовский армеец опасен для любой обороны. Тому свидетельство – гол в ворота сборной Бразилии, забитый в острой схватке с защитниками, и три мяча в отборочных матчах чемпионата мира.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Идея истории
Идея истории

Как продукты воображения, работы историка и романиста нисколько не отличаются. В чём они различаются, так это в том, что картина, созданная историком, имеет в виду быть истинной.(Р. Дж. Коллингвуд)Существующая ныне история зародилась почти четыре тысячи лет назад в Западной Азии и Европе. Как это произошло? Каковы стадии формирования того, что мы называем историей? В чем суть исторического познания, чему оно служит? На эти и другие вопросы предлагает свои ответы крупнейший британский философ, историк и археолог Робин Джордж Коллингвуд (1889—1943) в знаменитом исследовании «Идея истории» (The Idea of History).Коллингвуд обосновывает свою философскую позицию тем, что, в отличие от естествознания, описывающего в форме законов природы внешнюю сторону событий, историк всегда имеет дело с человеческим действием, для адекватного понимания которого необходимо понять мысль исторического деятеля, совершившего данное действие. «Исторический процесс сам по себе есть процесс мысли, и он существует лишь в той мере, в какой сознание, участвующее в нём, осознаёт себя его частью». Содержание I—IV-й частей работы посвящено историографии философского осмысления истории. Причём, помимо классических трудов историков и философов прошлого, автор подробно разбирает в IV-й части взгляды на философию истории современных ему мыслителей Англии, Германии, Франции и Италии. В V-й части — «Эпилегомены» — он предлагает собственное исследование проблем исторической науки (роли воображения и доказательства, предмета истории, истории и свободы, применимости понятия прогресса к истории).Согласно концепции Коллингвуда, опиравшегося на идеи Гегеля, истина не открывается сразу и целиком, а вырабатывается постепенно, созревает во времени и развивается, так что противоположность истины и заблуждения становится относительной. Новое воззрение не отбрасывает старое, как негодный хлам, а сохраняет в старом все жизнеспособное, продолжая тем самым его бытие в ином контексте и в изменившихся условиях. То, что отживает и отбрасывается в ходе исторического развития, составляет заблуждение прошлого, а то, что сохраняется в настоящем, образует его (прошлого) истину. Но и сегодняшняя истина подвластна общему закону развития, ей тоже суждено претерпеть в будущем беспощадную ревизию, многое утратить и возродиться в сильно изменённом, чтоб не сказать неузнаваемом, виде. Философия призвана резюмировать ход исторического процесса, систематизировать и объединять ранее обнаружившиеся точки зрения во все более богатую и гармоническую картину мира. Специфика истории по Коллингвуду заключается в парадоксальном слиянии свойств искусства и науки, образующем «нечто третье» — историческое сознание как особую «самодовлеющую, самоопределющуюся и самообосновывающую форму мысли».

Р Дж Коллингвуд , Роберт Джордж Коллингвуд , Робин Джордж Коллингвуд , Ю. А. Асеев

Биографии и Мемуары / История / Философия / Образование и наука / Документальное