Наш общий друг (Книга 3 и 4)

- Господи, помилуй мою душу и тело! - воскликнул господин инспектор. Вот вы толкуете, мисс Аби, будто ремесло, какое бы оно ни было, не кладет своей печати на человека. (Об этом никто и не думал толковать.) Так разве в вашем брате не узнаешь стюарда? Во взгляде у него светится этакая приветливость и готовность услужить, движения ловкие, сам подтянутый. На такого можно положиться - сразу подаст тазик в нужную минуту! Словом, стюард с головы до ног! А мистер Киббл? На мистера Киббла посмотришь и скажешь: это пассажир, и по торговой части. Так и хочется открыть ему кредит на пятьсот фунтов, а помимо того, разве вы не видите, как на нем поблескивает морская соль!

- Ну, это только вам видно, - возразила мисс Аби. - А что касается ремесла моего брата, то пора ему с ним распроститься и взять в свои руки заведение, когда сестра уйдет на покой. Если он этого не сделает, заведение развалится, а другим я его ни за какие деньги не продам. Тут нужен твердый человек, чтобы его слово было для "Грузчиков" законом, - как мое.

- Правильно, мисс Аби, - сказал господин инспектор. - Такого порядка, как в вашем заведении, мы, полисмены, нигде не знаем. Да что я говорю! У нас в полиции и мало-мальски похожего на ваше заведение не знают. Укажите нашим полисменам на "Шестерых Веселых Грузчиков", и они все до единого скажут: совершенство, мистер Киббл!

Джентльмен с достоинством кивнул головой, как бы ставя свою подпись под этим заявлением.

- Опять же вы толкуете, что время быстро бежит и не удержать его, как собаку с намыленным хвостом, - продолжал господин инспектор. (И об этом предмете тоже никто не толковал.) Правильно! Совершенно правильно! И быстро же оно промчалось с тех пор, как здесь присутствующий мистер Джоб Поттерсон, и здесь присутствующий мистер Джейкоб Киббл, и здесь присутствующий полицейский чин встретились впервые, когда производилось опознание утопленника!

Тихо ступая, муж Беллы подошел к дверке в бар и остановился около нее.

- Бежит время, бежит! - медленно говорил господин инспектор, не сводя глаз с гостей мисс Аби. - Давно ли мы трое присутствовали на дознании вот в этом самом доме... Мистер Киббл! Вам дурно, сэр?

Мистер Киббл с отвисшей челюстью, шатаясь, поднялся из-за стола и, схватив Поттерсона за плечо, показал на дверку. "Смотрите! - крикнул он. Вон... вон там!" Поттерсон вскочил со стула, подался назад и тоже крикнул: "Господи, спаси и помилуй! Что это?" Муж Беллы отступил в полутемную комнату, обнял Беллу (потому что ее привело в ужас необъяснимое поведение этих двоих) и притворил за собой дверь. В баре сразу заговорили в несколько голосов, и голос господина инспектора деятельнее прочих участвовал в этом хоре. Но вот мало-помалу там все стихло, и господин инспектор снова появился в "Уюте".

- Готово, сэр! -сказал он, многозначительно подмигивая. - Сейчас мы уведем отсюда вашу супругу.

И через минуту Белла с мужем увидели звездное небо и пошли вдвоем к экипажу, который ждал их.

Все это было в высшей степени странно, и Белла ничего не могла тут понять, кроме того, что ее Джон оказался прав. Но почему Джон оказался прав и в чем его подозревали, этого она не знала. Может статься, он вовсе и не носил фамилию Хэнфорд? Может статься, между ним и этой таинственной личностью было только поразительное сходство и больше ничего? - вот единственное, более или менее правдоподобное объяснение, которое она могла извлечь из своих смутных мыслей. Но Джон торжествовал, явно торжествовал, и следовательно, можно было спокойно ждать, что последует дальше.

На другой день, вернувшись домой к обеду, Джон сел на кушетку рядом с Беллой и дочкой-Беллой и сказал:

- Знаешь, радость моя, у меня есть кое-какие новости. Я решил уйти из торгового дома.

Так как это решение, видимо, радовало его, Белла сочла, что ничего дурного не случилось.

- Короче говоря, любимая, - продолжал Джон, - торговый дом закрылся и прекратил свое существование. Его больше нет.

- Значит, ты поступил куда-то еще, Джон?

- Да, милая. Теперь я занялся другим делом. И положение у меня будет гораздо лучше.

Неутомимую дочку сейчас же заставили поздравить его и взмахнуть при этом слабенькой ручкой с пухленьким кулачком:

- Ур-ра! Леди и джентльментли! Ура-ура-ура!

- Вот только одно плохо, сокровище мое, - сказал Джон. - Ты, кажется, полюбила наш коттедж?

- Конечно, полюбила! Но что в этом плохого?

- А то, что нам придется уехать отсюда.

- Джон!

- Придется, дорогая. Теперь мы будем жить в Лондоне. Словом, по моему новому положению мне полагается бесплатное жилье. Вот туда и надо перебираться.

- Это большая выгода для нас, Джон!

- Да, несомненно. Выгода большая, прелесть моя.

Он метнул на нее взгляд - взгляд веселый и лукавый, что вынудило неутомимую дочку опять пустить в ход свои пухленькие кулачки и грозно потребовать от отца объяснений.

- Дорогая моя, ты сама сказала: "Это большая выгода для нас", и я подтвердил: "Выгода большая". Вполне невинное высказывание.