Наша Победа. Мы – её дети

– Вот в чём опасность ситуации, – сказала Галина Леонидовна, – он устал ждать… А нам, наверное, не надо было говорить ему о приезде начальства.

Хотел, не прощаясь, по-тихому уйти, но раздался звонок, неприкрытая входная дверь распахнулась, грубоватый с хрипотцой женский голос наполнил коридор и всю квартиру:

– Так, а где наш герой?! А подать нам сюда Леонид Леонидыча!

В большую комнату ввалились человек пять, в плащах, в сапогах, с какими-то авоськами и пакетами в руках. Ветеран довольно равнодушно посмотрел на них, чуть-чуть приподнял подбородок.

– Дорогой и глубокоуважаемый ветеран… – стала читать с листа, зажатого в левой руке, поставленным голосом женщина, незаметно щёлкая пальцами правой, опущенной вниз, руки, – по поручению правительства страны, от имени районного муниципалитета и совета ветеранов войны разрешите поздравить вас с наступающим юбилеем, всенародным праздником – шестидесятилетием Победы в Великой Отечественной войне! – в это время клерк вложил ей в растопыренные пальцы увесистый пакет с эмблемой дня победы. Женщина передохнула, даже слегка откашлялась, продолжила, – на ваших героических подвигах выросло ни одно поколение молодёжи. Мы помним и чтим ваши заслуги! Пусть никогда не погаснет огонь мира и покоя, который вы завоевали в тяжких боях. Пусть он вечно горит на могилах неизвестного солдата. Подвиг ваш бессмертен, память о вас – вечна!

Она неловко обняла ветерана, пытаясь поцеловать его в щёку, тот не сопротивлялся, но никак не мог поднять голову из угла кресла. Дочь не выдержала, сказала:

– Вы не спешите, сейчас мы с папой встанем… А вы пока раздевайтесь, у нас стол накрыт, посидим, чайку попьём…

– Нет-нет, что вы! У нас в районе есть ещё неохваченные ветераны, ну, не ходячие, стало быть, надо всех охватить, передать подарки и т.п., и т.д. Поэтому: будем заканчивать с ветераном Стуловым… Вот вам праздничный пакет, тут всё самое необходимое из продуктового набора, вплоть до подсолнечного масла и гречки. И с пожеланием здоровья на долгие года – будем прощаться. Ветерану Стулову! Наше громкое: гип-гип Ура! Ура! Ура-а-а!!

Прокричав здравицу, они так же быстро, как и появились, ушли. Леонид Леонидович дремал, его не подняли, не раскачали ни лозунги, ни крики. Я спросил у дочери:

– Кто это приходил и что это было?

– Руководитель районного муниципалитета и сотрудники. Папа сдал, конечно, инсульт, а так-то он сам ездил в совет ветеранов, присутствовал на собраниях и концертах худсамодеятельности…

Кто-то из молодых родственников дяди Лёни стал вынимать из праздничного пакета продукты первой необходимости, улыбался, видимо, не подозревая даже, что и ветераны нуждаются в еде. Я взял плащ, вышел на лестничную площадку: так жалко было и отцов – ветеранов, и своих друзей – детей войны. Как бегут годы и как безжалостно время…

11 – Майскими короткими ночами…

Записки о майских днях, проведённых в Западной Германии, пролежали в столе сорок лет. Хотя меня всё время мучил вопрос: а было ли тогда в сознании немецкого населения понятие, что их страна проиграла войну? Ведь за это время выросло почти два поколения, которые познали не только послевоенную разруху, но и комфорт последующей жизни, намного превышавший нашу социалистическую действительность. Как они воспринимали нашу Победу? Как майскими короткими ночами им спалось? И кого они видели в советских журналистах – ровесниках Победы над фашизмом, посетивших их страну, павшую к ногам победителей?

***

Всё откладывал работу с блокнотами, думал, обойдусь без воспоминаний, без майских соловьёв в редких рощах на Рейне, без красивой горничной Лизы, которая положила на столик церковной гостиницы на окраине тихого провинциального Бонна, тогдашней столицы ФРГ, фолиант аскетично изданной Библии на русском языке… Нет, память не отпускает: кислое немецкое вино шумит в голове, гастштетты будоражат хмельными разговорами с нацистами и неонацистами, откровенными фашистами и простыми немцами, аккуратными бюргерами, поющими застольные песни и опустошающими литровые кружки знаменитого пива…

Открыл для себя ФРГ сразу после визита туда в мае 1978 года Леонида Ильича Брежнева. Он – ещё силён, мог пошутить, уже не курил, но выпивал почти всё, что предлагали выпить за мир и дружбу. Делегацию молодёжной прессы СССР встречала ассоциация Дойче югенд пресса, довольно бедная в финансовом отношении организация, но боевая, задиристая, её, как мы поняли потом, сильно поддерживало левое крыло Бундестага. А это уже не шуточки: несколько партий, состоящих в коалиции с лидирующей на выборах партией.

У нас – свой автобус с водителем Питером, молодым хамоватым немцем из нового поколения, не знавшего войны, который провёз двадцать советских журналистов от Гамбурга до Мюнхена. Признаюсь ныне: с делегацией встречался представитель органов, сказавший, что нам разрешено всё. Ну, буквально всё, вплоть до походов в злачные места, будто на нас, молодой поросли советской журналистики, решили проверить реакцию на все прелести Западного мира. И денег дали столько, что, поначалу, мы даже растерялись.