Наша Светлость

   ...не нам. У нас не было выбора. Те, кто нас создал, рассчитали, что гибель мира тем вероятней, чем больше разрыв между скоростью социальной и технической эволюции.

   ...и где они?

   ...умерли. Давно. Они начали эксперимент. Мы продолжаем. Оракул координирует работу системы.

   Чудесно. И сколько этот эксперимент длится? А главное, теперь я понимаю, что мир нынешний безумен глобально, но легче от этого не становится.

   ...кто такой Оракул?

   ...машина. Искусственный разум. Его задача - сбор и анализ информации. Прогнозы. Вмешивается Оракул, лишь когда возникает непосредственная угроза системе. Миру.

   Кайя помнил Оракула, хотя та встреча длилась едва ли больше минуты. Но это лицо, серое, лишенное всякого выражения и нечеловеческое при всей его старательности подражать людям, долго преследовало его в кошмарах. Что было странно, ведь Оракул не нес в себе непосредственной угрозы.

   - Уровень физического ущерба приближается к критическому, - сказал Оракул, и Кайя не понял, кому он говорил. - Следовало учесть повышенную эмоциональность объекта.

   Это отцу.

   А объект - Кайя. Странно, что он в состоянии понимать, о чем речь идет. Голова гудит. Перед глазами - пелена, сквозь которую видны двое: Оракул и отец.

   Тот держался в стороне от Оракула. Брезговал? Боялся?

   Отец ничего не боялся.

   - Воздействие будет прекращено.

   Не просьба. Не приказ, но факт. Оракул не сомневается, что данный факт примут к исполнению. Однако снисходит до объяснения. Впрочем, его сложно понимать. Каждую фразу приходится расшифровывать. А Кайя слишком больно.

   Но он рад, что не в колодце.

   Там тесно.

   Здесь - есть где драться. И есть за что.

   - Лишение объекта стабильной эмоциональной привязки негативно скажется на психике объекта и сценарии развития данной локации.

   - Я понял, - голос отца дрожит от злости. Но он подчинится.

   Оракулу нельзя не подчиниться.

   - Я больше не буду трогать мальчишку. Не так сильно он и пострадал бы.

   Оракул поворачивается к Кайя.

   - Необратимых изменений нет. Разум не пострадал. Отмеченные изменения психики являются реакцией на протяженный стресс.

   Кайя не знает, как вести себя с этим существом. Тянет и напасть, и спрятаться, пережидая его визит. Благодарности нет, хотя Кайя понял, что Урфин будет жить. С ним все в порядке. Его оставят в покое, и это приносит невыразимое облегчение.

   Но благодарности все равно нет.

   Оракул - слишком другой.

   Он не моргает и, кажется, вовсе не имеет век. Черты его лица слишком совершенны, а само оно обладает идеальной симметрией, которая несвойственна живым объектам, и оттого красота создает ощущение уродства.

   - Необходимо ликвидировать информационные пробелы. Понимание объектом цели повышает эффективность исполнения объектом функций.

   - Я не могу отпустить его. Ты же знаешь.

   Кайя - не Оракул, но тоже знает. Его не выпустят. Из Замка - возможно. Из Протектората - нет. О побеге не стоит и мечтать. И Оракул соглашается.

   - Физическое присутствие объекта не является обязательным. Информация будет предоставлена в достаточном объеме и доступной для восприятия объектом форме.

   - Хорошо.

   - Установленная реакция на объект вступает в противоречие с имеющейся в базе информацией о присутствии прочной эмоциональной привязанности, возникающей между генетически общными субъектами. Информация является статистически достоверной. Причины исключения?

   - Ты хочешь знать, почему я не люблю своего сына?

   Хороший вопрос. Кайя он всегда интересовал.

   Но узнать ответ не вышло: он отключился.

   Юго был задумчив. Он определился с позицией - место на вершине башни было удобным и в достаточной мере малолюдным, чтобы не опасаться случайных ненужных встреч. Но все же кое-что беспокоило.

   Расстояние.

   Ветер.

   Время.

   Юго попадет в цель, но вот гарантировать ее выживание, как того желает наниматель... он откажется изменить план. Слишком долго его вынашивал, холил, лелеял, носился со своими символами, пока почти не утратил связь с реальностью.

   И Юго злился на то, что дал свое согласие: надо будет завязать с подобными играми.

   Злость нельзя запирать.

   Особенно в толпе.

   Как же он их ненавидит. Приступами, но сегодня - особенно сильно. За слепоту. За глупость. За готовность растоптать все то, что имеют, в угоду сиюминутному капризу. Считают себя во всем правыми... ряженые глупцы. Мужчины. Женщины. Одинаково безлики. Марионетки в чужих руках. И то, что эти куклы смеют чего-то хотеть, заставляло Юго сильнее сжимать челюсти.

   Из-за них ему придется стрелять.

   Нож с тонким коротким клинком прятался в рукаве. Лезвие острое. Прикосновения легкие. Ткани рассекаются беззвучно. Золоченая парча. Тяжелый атлас. Муар. И бархат с крепкой серебряной нитью...

   Не замечают.