Наша улица (сборник)

Толпа затихла. Минута напряженного ожидания - и вот показался Авнер. Одной рукой он рассекал воду, а второй - тащил за волосы человека, подбадривая его словами: "Держись, держись, еще немного..." Тот, однако, в смертельном страхе вдруг дрыгнул ногой и набросился на своего спасителя, обхватив его шею обеими руками, как клещами... Авнер выпустил его волосы и начал отрывать от своей шеи полузастывшие пальцы утопающего, не переставая работать второй рукой. Тело утопающего, однако, было слишком тяжелым, и Авнеру трудно было держаться на воде, работая одной рукой. Поняв, что таким образом они могут оба пойти ко дну, Авнер сильно ударил человека кулаком по переносице. Судорожно сжатые руки ослабли, и он снова погрузился в воду.

Авнер бросился за ним.

Через минуту он выплыл, таща за собой потерявшего сознание человека, который больше не мешал своему спасителю.

- Спасательный круг! - вскрикнул Авнер. - Устал.

Не могу больше держаться на воде.

Ему бросили веревку с резиновым кругом, и через несколько минут Авнер вместе со спасенным им человеком был уже на берегу.

Толпа встретила Авнера аплодисментами и возгласами "браво!", "ура!". Оказавшийся на месте происшествия пристав пробился сквозь толпу к Авнеру, который стоял мокрый, дрожа от холода и усталости, и хлопнул его по спине:

- Молодец! Герой! Подам рапорт полицмейстеру о представлении к награде. Вы непременно получите медаль!

Увидев перед собой пристава, Авнер задрожал уже не столько от холода, сколько от страха... Был бы он обут, он, может быть, попытался бы юркнуть в толпу и скрыться.

Пристав между тем был полон сочувствия к герою, у которого зуб на зуб не попадал от волнения:

- С вас ведь течет, как с крыши после дождя. Идите скорее в купальню и переоденьтесь, а то простудитесь. - И он сам проводил Авнера к купальне и стал стягивать с него мокрую, прилипшую к телу рубаху.

- Сизой, сбегай живо в приемный покой нашего участка и принеси пару сухого белья и халат! - приказал пристав стоявшему рядом городовому.

Авнер попытался избавиться от полицейской опеки.

- Не извольте беспокоиться, господин пристав, - рубаха повисит немного на стенке и высохнет.

- Да чтc вы, какое там беспокойство! - дружелюбно отозвался пристав. Напротив, мне очень приятно оказать любезность герою, проявившему такое мужество и находчивость.

Утопавшего тем временем завернули в простыню, стали откачивать, мять живот, делать искусственное дыхание, пока не привели в чувство.

Когда городовой вернулся с необходимыми вещами, пристав велел ему растереть Авнера мохнатым полотенцем и сам подал сeрый огромный халат.

Покончив с переодеванием спасителя и с приведением в чувство спасенного, пристав достал свою записную книжку и сказал:

- Ну, господа, а теперь приступим к формальной стороне дела.

Авнер начал оглядываться, предпочитая прогуляться по городу в больничной одежде, нежели иметь дело с формальностями, которые, насколько он знает, никогда еще к добру не приводили.

- Зачем нам формальности, господин пристав? Дело, как говорится, проще простого - один не умеет плавать, но решил во что бы то ни стало поплавать в воронке, а другой, умеющий плавать, показал ему, кто из них настоящий пловец. Вот и всё! - Так Авнер, желая избежать более близкого знакомства с приставом, старался преуменьшить значение своего поступка.

- А какие, вы думаете, будут формальности? Я только запишу имена обоих и адреса - и все дело.

Авнер горько улыбнулся. "Только имена и адреса, - думал он с грустной иронией. - Хорошо еще, что ему не обязательно знать мои титулы и что он не намерен посвататься к моей дочери..."

- Какая разница, господин пристав! Пишите: "И был спасен прохожим..."

- И не говорите! Мне нужно подать рапорт начальству.

Кроме того, я хочу, чтобы вас представили к награде. Вы ее честно заслужили.

- К чему мне награда? - отказывался Авнер от почестей. - Что я такого сделал? Человек чуть не утонул, надо же было его спасти!

- Нет, нет, не говорите! - Пристав желал во что бы то ни стало осчастливить Авнера. - Так уж заведено:

когда человек спасает тонущего, рискуя собственной жизнью, ему следует медаль "За спасение утопающих", а иногда и денежное вознаграждение. Как же иначе? Итак, ваша фамилия?

- Щупак... - еле слышно прошептал Авкер.

- Имя и отчество?

- Авнер Ошерович.

- Еврей? - пристав раздосадованно повел усами, будто над ним подшутили.

- Еврей, - ответил Авнер, чувствуя себя в чем-то виноватым.

- Гм!.. А где живете?

- Нигде... Я сегодня только приехал, шел с вокзала...

- Ага, понимаю, сегодня только приехал. А может быть, вы только завтра приедете? - съязвил пристав. - Если еврей говорит, что только что приехал, значит, у него нет правожительства, это закон... Ну, а документы у вас есть?

Единственный документ, имевшийся у Авнера, был его паспорт. Пристав посмотрел его и пожал плечами: