Наша вина

Я изо всех сил хотела верить, что смогу выбраться из этого, мой психолог разговаривала со мной часами, бесчисленное количество раз говорила, что то, что произошло с Николасом, не должно было определять мое будущее, что в мире тысячи мужчин, что я молода и красива, и любой влюбится в меня, но при одной мысли о том, чтобы сблизиться с кем-то, просто взвесить это, я даже вздрагивала с головы до ног. Ей нужно было только вспомнить, чем все закончилось, когда я в последний раз была с другим мужчиной, ей нужно было только увидеть меня сейчас, чтобы понять, насколько опасно общаться с другим парнем, кроме Николаса.

Я впилась взглядом в зеркало и заставила себя взять себя в руки. Так больше не могло продолжаться, пройдет всего один день, один день, и я больше его не увижу… Почувствовав, как этот укол снова пронзил мою грудь, я впилась в него взглядом и заставила себя успокоиться.

«Все кончено, Ноа, забудь об этом, забудь и сделай это сейчас. . сделай это сейчас, иначе ты никогда этого не переживешь».

Этот маленький голосок внутри меня преследовал меня все утро. К счастью, Николас был с Лионом на винограднике, так как они собирались там переодеться. Я была с Дженной в доме, мы уезжали последними, даже ее родители не поехали с нами в машине. Когда Дженна была готова, настолько потрясающая, что у меня перехватило дыхание, я не могла сдержать слез, катившихся по моему лицу, благодаря визажистов, которые ухаживали за нами в то утро, за нанесение водостойких средств и любых известных средств, способных испортить макияж.

Красное платье, которое мне сшили на заказ, подходило мне как перчатка. Оно было такого цвета, потому что вся комната должна была быть усыпана красными розами, как и цветы, которые Дженна держала в руках. Оно было великолепным, из шелка и кружева, длиной до пола и открытым с одной стороны, оставляя обнаженной мою длинную ногу. Спереди у меня был v-образный вырез, а оттуда верхняя часть моей груди и рук была покрыта тонким кружевом, идентичным тому, которое Дженна носила в своем белом платье. Ее платье было великолепным, и излишне говорить, как оно удивительно сидело на ней с ее темным цветом лица и идеальной фигурой.

У Лиона были галлюцинации, я была в этом уверена и поэтому сказала ему. Дженна взволнованно посмотрела на меня, я изо всех сил старалась, чтобы она не осознавала, как сильно я страдала в те дни. Я приложила все свои усилия, чтобы заботиться о ней, поддерживать ее и заставлять ее чувствовать себя спокойно.

Мы смеялись, пили шампанское, и я внимательно слушала каждое ее слово, так как главная ее задача - постараться помочь мне как можно больше.

Затем Эми вошла в комнату Дженны и указала нам, что пора уходить. Я даже ужасно нервничала, но старалась, чтобы это не было заметно. На эту свадьбу должны были прийти сотни людей, в том числе очень важные люди. Подумав об этом, я поняла, что если бы это была моя свадьба, я бы не вынесла, если бы столько людей наблюдали за мной, когда я шла к алтарю; я никогда особо не задумывалась о том, что бы я хотела сделать в тот день, когда выйду замуж, но все это безумие - было ясно, что оно не для меня.

Белый лимузин ждал нас у ворот, и я помогла Дженне спуститься по ступенькам, чтобы она не споткнулась. Когда мы уже были удобно устроены в кузове машины, в окружении тюля и кружев, я не могла не рассмеяться.

— Кто бы могла подумать, что мы собираемся быть здесь после того, как увидели пощечину, которую ты дала Лиону той ночью, — прокомментировала я, ничего не в силах с собой поделать.

Дженна присоединилась к моему смеху и была так великолепна, что я не могла не сделать мысленный снимок того момента. Этот образ, этот образ нас обеих, громко смеющихся в лимузине, слегка опьяненных шампанским и доведенных до истерики из-за нервов, я никогда не забуду. Моя подруга как раз тогда была живым воплощением кого-то безумно влюбленного и счастливого.

Когда мы прибыли на виноградник, организатор указала нам, куда нам нужно идти, чтобы выйти прямо в том месте, где был установлен алтарь и где ждали гости. С того места, где мы стояли, было слышно бормотание людей, нервных, неуверенных, как и мы. Когда мы увидели приближающегося отца Дженны, то даже я смогла вздохнуть немного спокойнее. Присутствие ответственного взрослого, как бы мы, девочки-подростки, ни настаивали на том, чтобы отрицать это для себя, всегда успокаивало в такие моменты.

Улыбка мистера Тавиша осветила комнату, и он так по-особенному посмотрел на свою дочь, что у меня защемило сердце.

Дженна поцеловала отца в щеку, и держась за его руку, они последовали за организатором в направлении дверей, через которые они величественно вышли. Конечно, нам с Николасом нужно было уже встретиться.