Наша вина

– Однажды он не мог думать ни о чем другом, кроме как набить свои карманы кузнечиками, десятками крошечных кузнечиков. Когда я сняла с него одежду, чтобы искупать его, отвратительные насекомые вырвались наружу и ворвались в ванную. Нам со Стивом потребовалось около трех часов, чтобы избавить от чертовых кузнечиков дом. К счастью, когда мы вернулись, мальчик уже поел и, уставший, был в постели. Помню, господин Лейстер даже поздравил меня с хорошей работой по приручению этого маленького монстра. Если бы он знал…

Я смеялась, представляя маленького Ника, с большими голубыми глазами и растрепанными волосами, одетого в шорты и охотящегося на кузнечиков, чтобы устроить эту шалость. Уверена, он пошел бы на все, чтобы привлечь внимание Претт и Стива.

Я услышала, как за моей спиной кто-то покашлял, и мы обе испуганно обернулись: Ник стоял, прислонившись к стене, и не сводил с меня глаз. Я тут же прекратила смеяться, а Претт продолжала улыбаться и качать головой.

– Рассказываешь о моей шалости, Претт? Грязное белье не выносят из дома, его стирают внутри. Тебе должно быть стыдно.

– Вы оставляли нас со Стивом грязными каждый раз, когда возвращались с улицы, да, сэр, – ответила она, продолжив мыть посуду.

Я влюбилась в то, как Ник смотрел на меня… Я стояла, мокрая от воды и мыла, с небрежно собранными в пучок волосами, а он задумчиво смотрел на меня.

– Не хочешь вернуться? Люди начинают спрашивать, где ты.

«Люди или ты?» – захотелось мне спросить его, но я вовремя прикусила язык и сняла фартук.

– Не дай бог пропустить все веселье, – саркастично ответила я, подходя к двери и к нему.

В этот самый момент по всему дому разнесся резкий крик. Николас обошел меня и направился прямо в гостиную, а я последовала за ним.

– Мы старше тебя, поэтому будем играть первыми! – сказал один из близнецов Мэдди, которая уже сжала обе руки в кулачки.

Она посмотрела сначала на Ника, затем на Уилла, словно желая увидеть, слышат ли взрослые такую несправедливость.

– Этот поезд принадлежит моему отцу, так что я играю первой! Да, Уилл?

Уильям уставился на Мэдди так, словно слова, только что сорвавшиеся с ее маленьких губ, были откровением. Мы с Николасом удивленно посмотрели на Мэд, а мама улыбнулась, сидя у камина. Затем настала очередь Уилла что-то делать, и со свойственным ему изяществом он подошел к детям, встал рядом с ними на колени наравне с Мэдди, и ласково ей улыбнулся.

– Этот поезд был моим с тех пор, как я был совсем маленьким, а потом Ник играл с ним, так что, учитывая, что ты еще не успела им насладиться, пора ему обрести нового хозяина. Ты позаботишься о поезде, Мэдди? Помни, это семейная реликвия, только Лейстеры могут управлять этим поездом.

Мэдди, казалось, была поглощена словами Уилла, она внимательно слушала и после его вопроса серьезно кивнула.

– Итак, ребята, поезд принадлежит моей дочери, поэтому, если она хочет поиграть первой, вам придется подождать, хотя я знаю, что Мэдди добрая и любит делиться, верно?

Уилл снова сел, и Мэд посмотрела на него. Она кивнула, а затем повернулась к близнецам, которые казались довольно рассерженными.

– Я позволю вам посмотреть, но не трогайте! – очень решительно уточнила она.

Все в зале расхохотались.

День прошел без происшествий, дети играли без ссор, Ник и его отец удалились в кабинет, чтобы поговорить о компании, так что я болтала с мамой и ее подругой. Мы были погружены в разговор, когда вдруг услышали, как хлопнула дверь, а с другого конца зала раздались крики.

– Черт, я не должен ничего тебе объяснять, я уже все сказал совету директоров! – я услышала протестующий голос Ника. – Что ты хочешь, чтобы я сделал? У меня не было выбора! Ни у кого нет полномочий для принятия такого решения, а тебя беспокоит, что теперь название Лейстер будет закреплено за ним.

В комнате воцарилась тишина, когда появились разгоряченные Ник и его отец.

– Нужно было хотя бы посоветоваться со мной. Это очень рискованно. Нет, Николас, послушай меня! – закричал Уилл, когда его сын открыл было рот, чтобы прервать его. – Если все пойдет не по плану, вы обанкротите компанию!

Оба, отец и сын, яростно смотрели друг на друга, и шум паровозика, с которым играли дети, вырвал их из ссоры, в которой они застряли. Николас, казалось, вот-вот взорвется, я очень хорошо его знала… Он сжимал кулаки и смотрел на отца так, словно в любой момент мог наброситься на него. Затем, заметив, что мы наблюдаем за ними, окинул меня таким ледяным взглядом, от которого у меня подогнулись колени, но совсем не в сексуальном плане.

– Пора тебе уже довериться мне, – сказал Николас, затем повернулся ко всем нам спиной и, громко хлопнув дверью, вышел из дома. Я выглянула из-за угла комнаты и заметила, что Мэдди смотрит на нас широко открытыми глазами.

Я понятия не имела, что привело их к такой ссоре, но вовсе не хотелось быть свидетелем такого, тем более получать взгляды, которых точно не заслуживала. Я подошла и взяла Мэдди на руки.

– Хочешь, я покажу тебе свою комнату, Мэд?