Наше преступление

И Богъ благословилъ ея тяжкій историческій крестъ, и нечеловческій трудъ, и неописуемыя страданія ея, и она изъ бурь и грозъ, изъ крови и пламени всякій разъ выходила обновленной и все ширилась и все крп-ла... Изъ зависти дьяволъ опоилъ великій народъ сво-имъ зельемъ и желаннаго достигъ. Потемнло, искри-вилось кроткое лицо народа пьяной судорогой; озлоби-лось сердце; пропитъ умъ. И безъ замедленія враги дали первый грозный толчокъ. И теперь не только яе ширится Русь, а въ страх и трус озирается по сторо-намъ, и она, еще недавно неодолимая и страшная, какъ

Божій гнвъ, дрожитъ за собствениое существованіо...

А почему? Да потому.что въ проклятбй черед другихъ роковыхъ причинъ, приведшихъ насъ къ наденію и раз-грому, нашъ племенной порокъ — пьянство занялъ одпо изъ лервеиствующихъ мстъ. И вотъ на нашихъ гла-захъ святая Русь стала пьяной Русью, опустилась, раз-вратилась и руками молодого деревенскаго поколнія занялась самоистребленіемъ. Если до сихъ поръ Россія еще не спилась вся поголовно, то идетъ къ этому бы-стрыми, широкими шагами.

«И оть этого ужасающаго пьянства во всей нашей злополучной жизни нестроенія всякаго рода, разореніе, застой. Мы во всемъ отстали и съ каждымъ днемъ все боле и боле атстаемъ отъ другихъ трезвыхъ народовъ. Т богатютъ, мы бднемъ; т крпнутъ, мы слаб-емъ; т просвщаются, мы дичаемъ, и какъ заморенныя хилыя клячи заплетающимися ногами еле-еле тащимся въ хвост нашихъ трезвыхъ сосдей. Спимъ и пьемъ, пьемъ и спимъ и въ довершеніе буйствуемъ и озорни-чаемъ. По этому поводу мн вспомнились слова дру-гого нашего великаго писателя Тургенева:

„Вс спятъ! Спитъ тотъ, кто бьетъ. и тотъ, кого колотятъ!

„Одинъ царевъ кабакъ — тотъ не смыкаетъ глазъ:

„И, штофъ очищенной всей пятерней сжимая,

„Лбомъ въ полюсъ упершись, а пятками въ Кавказъ,

„Спитъ непробуднымъ сномъ отчизна, Русь святая!"

Стихи продекламированы были адвокатомъ съ та-кимъ большимъ подъемомъ ивыраженіемъ, какъ попле-чу только хорошему актеру. Его пвучій, необычайно густой баритонъ наполнялъ собою душный залъ и чаро-валъ всхъ находившихся въ немъ. И самъ ораторъ, въ тактъ декламаціи, чуть замтно раскачивался кор-пусомъ и съ наклоненной слегка головой исподлобья магнетизировалъ присяжныхъ своими горвіпими вдох-новеніемъ косоватыми глазами.

«Теперь въ послдній разъ возвратимся къ нашему длу. Я совершенно согласенъ съ представителемъ го-сударственнаго обвиненія въ томъ, что въ наше время жизнь человческая потеряла свою прежнюю высокую цнность, что люди, опьяненные виномъ, за одно обид-ное слово, а иногда и просто «за здорово живешь» ли-шаютъ другъ друга жизни, что теперешняя деревенская молодежь — длоть отъ плоти вашей, кость отъ костей вашихъ, не похожа на васъ, отцовъ, и что подавляющій процентъ преступниковъ всякаго рода даетъ зеленая деревенская молодежь, до возрасту еще не достигшая гражданскаго совершеннолтія. Чмъ объяснить по-добное печальное явленіе? Я спрашиваю васъ, господа присяжные изъ крестьянъ. Позвольте, господа, быть откровеннымъ, извиняюсь заране, если буду нсколь-ко рзокъ, даже грубъ, и не постуйте, если препод-несу вамъ нсколько горькихъ истинъ. Скажите Бога ради, разв вы или ваши друзья, знакомые, родствен-ники, сосди, восп-итывали своихъ дтей въ страх Бо-жіемъ, въ послушаніи вол родительской? Разв вы на-учили ихъ съ уваженіемъ относиться къ чужой соб-ственности, къ личности ближняго? Наоборотъ, не на-пивались ли вы пьяными да не разъ, а многое множе-ство разъ, однимъ словомъ, когда вамъ вздумается, въ присутствіи собственныхъ дтей, разв вы не обруги-вали самыми площадными словами, а подчасъ не таска-ли за косы вашихъ женъ, а ихъ матерей? Разв самое возмутительное сквернословіе ежечасно, ежеминутно не оглашаетъ вашихъ избъ, вашихъ полей, дорогъ? Разв вы взыскивали съ нихъ за то, что они, будучи дтьми, опустошаютъ чужіе сады и огороды, тащутъ все, что ни подвернется подъруку? Учатъ дтей собственнымъ доб-рымъ примромъ. А гд же они, эти добрые примры? Нгь, господа, вы ничем хорошему не учили ихъ, а добрыхъ примровъ они огь васъ не видали, и росли

ваши дти иа нолной свой волгошк, какъ былинки въ пол. И н удивляйтсь, что изъ нихъ выходятъ такі милы фрукты, которыми заполняются скамьи подсуди-мыхъ и тюрьмы. Не удивляйтесь, потому что вы имъ ничего н дали, ничему хорошему ихъ н научили, а разъ вы ничего не дали, такъ что же вы съ нихъ будте взыскивать и требовать?

«Сидящі передъ вами подсудимые и олшдающі ва-шего нелицепріятнаго приговора, какъ я уже говорилъ вамъ, ничуть н хуж и н лучш всякой иной совре-менной деревенской молодежи. Разница та, что они не-счастне своихъ сверстниковъ, потому что ихъ совсть отягчна страшнымъ грхомъ, грхомъ убійства чло-вка, убійства, хотя и нвольнаго. Бзпощадно карать ихъ за совершенно вло дяні — то ж самое, что счь воду за то, что она, прорвавъ худую плотину, снсла прочь мелышцу. Не вода виновата, она — слпая сти-хія, а виноватъ хозяинъ, что не доглядлъ и заблаго-временно не построилъ такой крпкой плотипы, которая могла бы выдержать напоръ разбушевавшейся стихіи.