Наше преступление

Катерина оглянулась на пристава. «Какой серди-тый! подумала она, а еще женихъ, подъ руку велъ. Не пойду за его. Енъ не Ванюшка, а ещ прикиды-вается! Ванюшка добрый былъ, никогда не кри-ч&лъ».

За то ей понравился мундиръ пристава и блая цтіь на ше. Она эаглядлась на нго, но новыя лица отвлкли ея вниманіе. Недалко отъ пристава у стны сидли убійцы мужа. Она нахмурилась: «Ишь пришли. Чего имъ тутъ надоть? Еще убьютъ кого. Такіе драксуны».

Въ зал наступила недолгая тишина.

— Ну, такъ вотъ,—продолжалъ между тмъ пред-сдательствующій. — Вы — вдова потерпвшаго Ивана Кирильева, что же вы можете сообщить намъ по длу о нанесеніи ему тяжкихъ побоевъ? Разсказывайте, не стсняйтесь.

— Его убили..., —вымолвила Катерина, опустила глаза и пригорюнилась.

— Да, мы знаемъ, что его убили, — съ усмшкой нетерпнія сказалъ предсдательствующій. — Вотъ и разскажите намъ, что знаете объ его убійств...

Теперь Катерина уже забыла о предстоящей свадь-б и жених и исподлобья, н безъ страха, взгля-дывала на убійцъ, обмнявшихся между собой усмш-ка,ми.

«Ишь убили, да еще смются», подумала Катерина.

-Ну, разскажите же, что знаете по этому длу. Илн вы ничего не знаете? Тогда такъ и скажите! — уже съ раздраженіемъ приставалъ предсдательствующій.

— Да они вотъ тутъ сидятъ, — необычной скоро-говоркой заявила Катерина, указывая пальцемъ на подсудимыхъ, и чмъ далыпе она говорила, тмъ слова ея становились непріязненне и возбужденне. — Саш-ка-то заводило всего...

— Какой Сашка? выражайтесь точне, свидтль-ница...

— А ёнъ, Сашка Степановъ, — продолжая .указы-вать пальцемъ на скамью подсудимыхъ, говорила сума-сшедшая повышеннымъ голосомъ. — Енъ и былъ за-водило, безсовсный! Ваня-то ему спину промывалъ да перевязывалъ... какъ его исполосовалъ кнутомъ хрёстный...

— Это къ длу не относится, — рзко оборвалъ предсдательствующій. ,'

Но Катерина не слушала.

— Такіе они вс драксуны и пьянйцы. Никому отъ ихъ проходу нту-ти. Моего-то подпоилн и убили...

Тутъ залъ притихъ. Странность и ршительность показаній произвели на всхъ сильное впечатлніе; вс поврили въ правдивость показаній Катрины, но и вс почуяли, что передъ судомъ стоитъ человкъ не вполн нормальный. Адвокатъ, кисло и загадочно усмхаясь, теребилъ свою густую, круглую бородку и, скрививъ ротъ, почсывалъ заросшія щеки. Межод' тмъ допросъ продолжался.

— Свидтельница, вы сами видли, какъ били ва-шего мужа?

— Нгь, — съ выраженіемъ грусти отвтила Кате-рина. — Мы съ мамынькой ждали го... какъ ёнъ ушод-чи въ городъ...

— Вы сами н видали. Значитъ, вамъ кто-ниб.удь разсказалъ объ э^омъ происшествіи. Кто же?

— А Вагія...

— Какой Ваня? Назовите его фамилію, прозвище?

— А мой Ваня... Иванъ Тимофеевъ... хозяинъ-то мой...

На лиц предсдательствующаго выразилось недо-умніе. Правый членъ суда съ широкой приплюсну-той плшивой головой, съ обрюзглымъ умнымъ лицомъ стараго китайскаго бонзы, съ начала процесса давив-шійся отъ звоты, тутъ продралъ свои узкі, темны, съ навернувшимися слезами глазки и, положивъ руки съ локтями на столъ, ненодвижно у^тавился на Ка-терину.

— Наплела лаптей... Эхъ!... — ясно въ тишин пронесся съ заднихъ скамей негромкій мужицкій го-лосъ и оскся.

— Теб чего? — чего? — значительно тише, но уг-рожающ забормоталъ тотъ же голосъ.

Рядомъ сдержанно засмялись. Приставъ бросился туда. Это говорилъ опьянвшій въ духот Парменъ, но испугавшаяся жена закрыла ему ротъ ладонью. Приставъ не дознался, кому принадлежали сказанныя слова, но погрозился при новомъ шум очистить залъ.

— Прекрасно. Вамъ разсказалъ вашъ' хозяинъ, то есть мужъ, — добивался предсдательствующій. — Когда же оігь вамъ усплъ разсказать?

— А ёнъ ко мн приходитъ... — опуская глаза, унылымъ тономъ отвтила Катерина, но тотчасъ же, подъ вліяніемъ пріятныхъ воспоминаній, весело доба-вила: — ёнъ обо мн зоблется*), Ванюшка-то, не забы-ваетъ... пряниковъ приносилъ...

— Ишь, пряниковъ захотла. Губа недуррра... Ты чеге? чего лзешь? — послышался съ заднихъ ска-мей прежній, только боле громкій мужицкій голосъ, потомъ ожесточенный шопотъ, видимо женскій, угова-ривавшій мужика. Сидвшіе на заднихъ скамьяхъ сто-ронники убійцъ захихикали.

Приставъ въ два прыжка былъ уже на мст без-порядка.

— Вонъ отсюда! — шиплъ онъ на Пармена.

— Да мы што... мы промежъ себя, а мы ничего...

— Вонъ, въ кабакъ забрался, неучъ?!

— За што же насъ...

Приставъ далъ знакъ стоявшему у дверей горо-довому. Тотъ подбжалъ и крпко схватилъ не же-лавшаго встать Пармена за плечо. Мужикъ понялъ, что съ нимъ не рутятъ, и шагнулъ къ дверямъ, что-то ворча, подталкиваемый сзади городовымъ.

*) Заботится.

— Не разговаривать! Въ арестный домъ запрячу, каналью... — шиплъ шдшій сзади приставъ. — Вы-швырни его вонъ, мерзавца!

' Дюжій городовой открылъ половинку дври и такъ ткнулъ Пармена въ шею, что тотъ сразу потерялся въ тсной кучк столпившихся мужиковъ и бабъ.

— Выгоню всхъ вонъ, если ещ кто посметъ пик-нуть! Нучи! — энргично шиплъ приставъ, съ сжатыми кулаками и грозящими глазами, бокомъ про-ходя у заднихъ скамй.