Наше преступление

— Я ничего спиртного не держу, — отвтила она, сладко звнувъ, закрывая беззубый ротъ ла-донью. — Мы этими длами н займаемся. Нонч стро-го... — добавила она, глядя внизъ и въ сторону отъ парней.

— Чго брхтать-то зря, тетка? Н знаемъ тебя, што ли? Небось, не впервбй у тебя покупать.

Бараночница, тяжко вздохнувъ, молча встала и, какъ откормленная гусыня, переваливаясь на своихъ короткихъ ногахъ, лниво подошла къ ларю, зорко оглядлась кругомъ и точно поворожила, потому что откуда-то вдругъ на прилавочк очутилась цлая ше-ренга блыхъ бутылокъ _съ соблазнительною влагой.

У парней разгорлись глаза.

Но это дивное видніе тшило глаза покупателей не болыпе десятка секундъ.

Хозяйка, едва роняя слова, запросила за каждую бутылку двойную цну. .

Парни ахнули и стали ругаться.

— А, вдьма проклятая, это сколько время коче-вряжилась, штобы подороже эапросить. А хочешь —

городового поаовекъ, ^і?шшш.еІап-кагак.ги 20

Вутылки такъ же мгновеино, такъ же волшебно и, казалось, безслдно исчезли, и мщанка онять уже сидла на стульчик въ классической поз каменной бабы со сложенными на живот руками.

Парни обошли остальныхъ торговокъ, но т со-чувственнымъ шопотомъ, кивая и подмаргивая, сов-товали имъ хорошенько попросить тетку Хіону.

Парни' опять вернулись къ арбузообразной м-щанк.

— Уступи, тетка, — говорили парни. — Грхъ шкуру драть съ своего брата-мужика.

Тутъ Хіона встала, да и то не сразу, и обнаружила болыпую поворотливость и недюжинную рчистость.

* — Вотъ вы все ругаетесь, што я беру лишку, а

гд ужъ тутъ лишку?! «Еле-еле душа въ тл». Остуда одна и болыпе ничего...

— Ну, врешь, тетка, будетъ лясы-то точить.

— Это вы, видно, любите лясы точить, а я люблю дло и безъ дла даромъ языкомъ не ляскаю. Вы бы прикинули хорошенько. Первое дло, и баба загнула одинъ красный палецъ, права выправи...

— Права? Какъ же, чорта лысаго! Кабы права, изъ-подъ полы не продавала бы...

— А за лавку-то права надо выправить, али нтъ?! — и мщанка продолжала вычислять, загибая пальцы. — За вино заплати, городовому сунь, акциз-наго задобри, вонъ, — махнула она рукой въ сторону товарокъ, — съ сусдками подлись. А сама-то, што собака на цпи, къ будк привязанная, днь-деньской сиди, терпи и жару, и погоду, и стужу. Все здо-ровье растеряла съ этой съ торговлей съ несчастной. Это што же задаромъ, по вашему? Мн-то пить-сть надоть, одёжа-обувка-то треплется. Вдь въ чемъ мать родила стоять тутъ не будешь...

— Го-го, тетка, — захохотали парни, — да покажи только тебя голую, такъ вс подохнутъ отъ страху.

Й на обрюзгломъ ліщ- Шг°^Беіап-ка&?. аківд

въ род улыбки, но она бзъ пердышки продолжала частить языкомъ:

— Вотъ вы разочтите-ка вс, такъ мн лишку-то всего ничего и остантся... А вы пришли сюда, да еще латесь. Вдь васъ никто по шямъ н толкаетъ. Торгъ — дло вольное, и запросъ въ карманъ н лзетъ. Не подходитъ моя цна, такъ отъ чужихъ во-ротъ есть поворотоъ. Идите себ, откуда пришли, а лаяться нечего. Право...

Парни, — по мужицкому обыкновенію, — ни одному слову бабы не врили, какъ вообщ н врятъ му-жики ни другъ другу, ни особенно людямъ н ихъ средьі, но положеніе парней становилось безвыход-нымъ, потому что достать водки болып негд было, и опи торговались съ бараночницей до цыганскаго пота. Въ конц-концовъ сладились-таки. Баба на ц-лыхъ три рубля продала имъ прескврной, смшанной съ водой, водки, взявъ немного лишку противъ ка-зенной цны.

ЬІо парни были довольны, потому что имъ важно былэ количество, а н качество вина. Вс затраты произвелъ единолично Сашка.

Съ водкой, баранками, огурцами и пряниками парни отправились обратно въ кузницу.

V.

Было уже шсть часовъ. За ркой въ городскомъ собор ударили ко всенощной, и басистый густой звонъ колокола загудлъ, колбля землю, и поплылъ оди-нокою медлительной волною надъ городомъ, надъ р-кой, полями и лсами, и издалека принслось назадъ его эхо...

Высокимъ, свжимъ теноркомъ откликнулась цер-ковь предмстья и, какъ спущенный съ руки легко-крылый соколъ, вспорхнулъ ввысь серебристый от-кликъ ея и потонулъ въ бзпредльномъ, синмъ, про-низанномъ вечерними лучшг.неб. 'ак ГЫ

22

Снова могучій, спокойный басъ изъ-за рки загу-длъ и поплылъ надъ землею, и разомъ зазвонили во всхъ кондахъ городка, и разнотонны мдные зву-ки нестройною, рзвою толпою понеслись по окрест-нымъ полямъ, лугамъ, водамъ и лсамъ. Соборный басъ продолжалъ гудть и стлаться, посылая въ про-странство волну за волной, а другіе, мене мощные звуки пли, рзвились, плясали, сталкивались и спу-тывались, какъ на хребтахъ могучихъ волнъ, перепле-таясь, плещутся, рзвятся и пляшутъ блые, пни-стые гребешки и мелкая рыбь.

И ожили, и заг^дли, и запли молчаливы до-сел поля, лса, холмы и воды и эхо тысячами пре-* плетающихся голосовъ вторило имъ...

Варбосъ снялъ съ головы фуражку и набожно пе-рекрестился; Иванъ сидлъ въ глубокой задумчиво-сти; Рыжовъ съ молотобойцемъ стояли у двери, ска-лили зубы, ожидая парнй, и, казалось, не слышали колокольнаго звона. •