Наше преступление

да и безъ всякой обиды, человѣкъ своему ближиему, брату, свату, отду, пріятелю отвѣчаетъ ударами топора, камня, палки. Замѣтьте, что теперь въ дракахъ уже не довольствуются, какъ прежде, кулаками, а пускаютъвъ ходъ непремѣнно такія орудія, которымй или убиваютъ на-смерть или оставляютъ калѣкой на всю жизнь. Это уже звѣрство, это уже жестокость, которой и подходя-щаго имени Ме подыщешь. И изъ года въ годъ убійства эти не уменынаются, а все возрастаютъ въ количествѣ. Господа, это иохуже войны. На войнѣ лЮди гибнутъ во имя интбресовъ родины. Такая смерть героическая, смерть иочетная. Тамъ жизнь, какъ искупительная жертва, приносится на алтарь отечества во имя долга и любви къ родинѣ и такая смерть имѣетъ свой высоко-облагораживающій смыслъ. Какой же смыслъ вотъ въ этой внутренией братоубійственной ^войнѣ?. Тутъ ка-ждый человѣкъ — врагъ другому человѣку, человѣку своего племени, своей вѣры. Тутъ ужъ поднимается братъ на брата, сынъ на отда, отецъ на сына. Такой внутренней войнѣ, войнѣ безсмыслениой и позорной, порождаемой полнымъ паденіемъ, полной распущенно-стью нравовъ, не предвидится конца, если само обще-ство не положитъ ей предѣла, и такая война ведетъ къ одичанію, къ анархіи, то есть къ полному распаденію госѵдаюства. когда уже не будетъ существовать ни вла-стей, ни суда, а слѣдовательно и порядка, потому что некому будетъ охранять и поддерживать порядокъ. 'Тогда восторжествуютъ лихіе люди, потерявшіе стыдъ и совѣсть. Тогда всякій изъ нихъ будетъ воленъ уби-вать, грабить, безчестить другого и взыскивать съ не-го за это уже будетъ некому. Такъ вотъ, чтобы не до-пустить общество до такого самоистребленія, государ-ство въ лицѣ своихъ властей, войска и суда борется съ преступными людьми. Вы, господа, совѣстные судьи, есть могучее орудіе борьбы съ преступностью, вы при-званы сюда рѣшать судьбу подсудимыхъ, вамъ ввѣрена закономъ колоссальная власть «вязать и разрѣшать».

шшш.еіап-кагак.ги

и. а. родіоновъ 1§ 289

«Кого вы осудите, тотъ понесегь должную кару, кого онравдаете, тотъ невиненъ. Но огромныя права на-лагаютъ и огромныя нравственныя обязанности передъ пославшимъ васъ обществомъ и государствомъ. Въна-ше страшное время, 'Когда преступность не есть уже исключеніе изъ правила, а стала какъ бы общимъ пра-виломъ, когда престурпленія, особенно убійства, при-ияли эпидемическій характеръ, вотъ какъ холера или чума, присяжНымъ засѣдателямъ надо особенно осмо-трительно и вдумчиво принимать тѣ или другія судеб-ныя рѣшенія. Великій законодатель сказалъ: «Правда и милость да царствуютъ въ судахъ». Милость — вели-кое слово и знаменуетъ собою высокое, великодушное дѣяніе, но над<з ллилость проявлять тамъ, гдѣ ее не сочли бы за слабость, за потачку злымъ дѣяніямъ. Иначе это уже не милость, а поощреніе къ новымъ пре-ступленіямъ. По нынѣшнимъ временамъ милость при-ходится оказывать не тѣмъ лицамъ, которыя сндятъ на скамьѣ подсудимыхъ, а всему обществу, всему государ-ству, той совокупности честныхъ трудяіцихся милліо-новъ людей, которые страдаютъ отъ преступности и, раз-нузданности порочныхъ членовъ этого обіцества. Они, эти честные труженники, ожидаютъ отъ васъ огражде-нія своего спокойствія и безопасности, и вамъ, господа, больше, чѣмъ кому-либо другому, надлежить иомнить мудрое народное изрѣченіе: «одного злодѣя оправдать — семерыхъ новыхъ едѣлать». Дѣйствительно, оправ-даніе одного убійцы даетъ надежду десяткамъ и сот-' нямъ другихъ кандидатовъ на убійцъ, что и имъ такъ же легко и просто сойдетъ съ рукъ преступленіе, какъ сошло оправданнымъ вами; наоборотъ, суровое, но спра-ведливое осужденіе одного преступника устрашаетъ де-сятки и сотни другихъ и удерживаетъ отъ преступле-ній. Прежде чѣмъ рѣшиться на убійство, каждому изъ такихъ кандидатовъ придетъ въ голову безпокойная мысль: «а что, какъ меня закатаютъ такъ же, какъ та-кихъ-то и такихъ-то?» Вѣдь если законныя кары не

устрашали бы людей и не удерживали бы отъ преступ-леній, то зачѣмъ тогда, господа, и судъ, зачѣмъ такая трата денегъ на огромный штатъ чиновниковъ юстиціи, зачѣмъ мы собираемся, зачѣмъ вызываемъ свидѣтелей, экспертовъ,, подсудимыхъ, потерпѣвшихъ, зачѣмъ говоримъ рѣчи за и противъ обвиненія, выясняемъ ма-лѣйшія подробности преступнаго дѣянія? Короче го-воря, если держаться такой точки зрѣнія, что судъ не устрашаетъ людей и не удёрживаетъ ихъ отъ престу-пленій, то тогда зачѣмъ онъ? Тогда онъ не только без-полезное, но прямо вредное учрежденіе, потому что по-глащаетъ массу народныхъ средствъ, не принося ника-кой пользы.