Читаем Нашествие. Пепел Клааса полностью

«Стоит ли удивляться тому, что о судьбе Сигиберта в Истории ничего не говорится, если все официальные документы, касающиеся его отца, Дагоберта II, стали доступны лишь в XVII веке? Как будто Средние Века систематически пытались вычеркнуть его из прошлого Франции, вплоть до того, что вообще отрицали его существование… Сегодня Дагоберт фигурирует во всех энциклопедиях, но до 1646 года нигде не могли отыскать его следов» (там же).

Завершая разговор о Дагоберте, я хочу еще отметить, что это имя может иметь прямое отношение к богу филистимлян Дагону, который считался братом бога Илу. Последнее же имя соответствует еврейскому Эль - одному из имен Бога. Не слишком ли много совпадений в пользу альтернативной версии истории?


В ПОИСКАХ РОДИНЫ ФРАНКОВ


Фредегар сообщает, что франки разделились на две части. Одна из них осела в Македонии, приняв от местных жителей новое имя, «другая же часть племени, обманом захваченная Улиссом, покинула Фригию, однако, отпущенные на свободу, они, вместе с женами и детьми скитались по многим странам, избрали своим царем Франция, по которому и стали именоваться франками».

Обратите внимание, что часть франков осела в Македонии, о которой я говорил чуть выше, приведя отрывок из текста К. Меннингера. Возможно, это одно из тех совпадений, которые часто встречаются в истории. Но, вероятно, группа переселенцев из района Приазовья возглавлялась людьми Данова колена, от которых и пошел в Македонии описываемый выше ритуал.

«Как утверждает молва, третьей ветвью этого племени являются турки, ибо, когда франки странствовали по Азии, ведя многочисленные войны, затем проникли в Европу, какая-то их часть осела на берегу Дуная между Океаном и Фракией. Они избрали себе короля по имени Торквот, и от него это племя приняло название турки». Турки, как я уже неоднократно писал, это не те современные турки, которые тюрки по языку, а люди угорского происхождения. Венгров-угров, осевших, кстати, в том же самом районе Дуная, в раннее Средневековье так же называли турками. В нашем же случае в первоначальном составе франков, двигавшихся на запад из района Причерноморья, угры были в большом количестве. Но об этом - дальше.

Наконец, в «Больших французских хрониках» говорится о первом короле франков Фарамунде, который был сыном некоего пришельца Маркомира. Последний научил франков обращаться с оружием и возводить укрепления вокруг своих поселений, а затем дал им своего сына, потому что франки хотели иметь собственного короля «подобно другим народам».

Так кто же такие франки? Потомки троянцев, или их врагов пеласгов, а может все-таки германцы? Или названные выше угры-турки? На мой взгляд, основу племенного объединения франков на момент их вторжения в Галлию составили все же германцы, жившие в районе нижнего и среднего течения Рейна. Пришедшие на Рейн франки (можно сказать, протофранки), осев среди более многочисленных германцев, стали быстро растворяться в их среде. Но родовая верхушка франков была пришлого происхождения. Вот она-то и должна нас интересовать в первую очередь.

Здесь следует уместным привести строки из восьмитомной «Истории Европы с древнейших времен до наших дней»: «Поучительно, что возобладание в антропонимике Галлии германских имен относится не к VI в., а к VII-IX вв.: оно отражало не численное соотношение германцев и гало-римлян, но обусловленную политическими и престижными обстоятельствами постепенную германизацию именного фонда, которая смогла проявиться лишь через столетия».

Как же так? Если судить по ТВ, то германское племя франков в V веке под руководством Хлодвига завоевало основную часть Галлии. Франки первоначально говорили на одном из германских языков и только ближе к VII веку они переходят на романский язык. А в антропонимике Галлии все наоборот! До седьмого века германских имен мало и только начиная с VII в. они начинают преобладать. Ерунда какая-то. Но это же традиционная история!

По альтернативной версии, вся известная нам история только и начинается с седьмого века! А основная, рядовая часть франков, напомню, по АВ, состояла из германцев. Вот и антропонимика Галлии оказывается с преобладанием германских имен. Переход местного населения на романский язык во многом был искусственен и распространялся вместе с христианством. Об этом я подробно писал в предыдущей книге «Нашествия».

А вот вожди франков не были германского происхождения, наличие в их среде определенного числа германских имен говорит как раз об ассимиляционных процессах, когда пришельцы стали растворяться в окружающих племенах и народах.

Из истории вестготов до нас дошло имя двух вестготских правителей. Это готы с одинаковым именем Агила. Один Агила погиб сто лет спустя смерти Аттилы, второй правил в районе Нарбонны в первые годы вторжения мавров в Испанию. Любопытно, что первый Агила, погибший в 554 году от рук своих же подданных, незадолго до своей смерти был разгромлен византийским войском. Византийцев, между прочим, называли РИМЛЯНАМИ.

Перейти на страницу:

Похожие книги

1991. Хроника войны в Персидском заливе
1991. Хроника войны в Персидском заливе

Книга американского военного историка Ричарда С. Лаури посвящена операции «Буря в пустыне», которую международная военная коалиция блестяще провела против войск Саддама Хусейна в январе – феврале 1991 г. Этот конфликт стал первой большой войной современности, а ее планирование и проведение по сей день является своего рода эталоном масштабных боевых действий эпохи профессиональных западных армий и новейших военных технологий. Опираясь на многочисленные источники, включая рассказы участников событий, автор подробно и вместе с тем живо описывает боевые действия сторон, причем особое внимание он уделяет наземной фазе войны – наступлению коалиционных войск, приведшему к изгнанию иракских оккупантов из Кувейта и поражению армии Саддама Хусейна.Работа Лаури будет интересна не только специалистам, профессионально изучающим историю «Первой войны в Заливе», но и всем любителям, интересующимся вооруженными конфликтами нашего времени.

Ричард С. Лаури

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / История / Прочая справочная литература / Военная документалистика / Прочая документальная литература
Психология войны в XX веке. Исторический опыт России
Психология войны в XX веке. Исторический опыт России

В своей истории Россия пережила немало вооруженных конфликтов, но именно в ХХ столетии возникает массовый социально-психологический феномен «человека воюющего». О том, как это явление отразилось в народном сознании и повлияло на судьбу нескольких поколений наших соотечественников, рассказывает эта книга. Главная ее тема — человек в экстремальных условиях войны, его мысли, чувства, поведение. Психология боя и солдатский фатализм; героический порыв и паника; особенности фронтового быта; взаимоотношения рядового и офицерского состава; взаимодействие и соперничество родов войск; роль идеологии и пропаганды; символы и мифы войны; солдатские суеверия; формирование и эволюция образа врага; феномен участия женщин в боевых действиях, — вот далеко не полный перечень проблем, которые впервые в исторической литературе раскрываются на примере всех внешних войн нашей страны в ХХ веке — от русско-японской до Афганской.Книга основана на редких архивных документах, письмах, дневниках, воспоминаниях участников войн и материалах «устной истории». Она будет интересна не только специалистам, но и всем, кому небезразлична история Отечества.* * *Книга содержит таблицы. Рекомендуется использовать читалки, поддерживающие их отображение: CoolReader 2 и 3, AlReader.

Елена Спартаковна Сенявская

Военная история / История / Образование и наука
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное