Наши беседы

В первой половине 1977 года встал вопрос об избрании брата на "епископское служение" для рукоположения служителей в Среднеазиатском регионе. Братья предложили меня. Этот вопрос обсуждался на всех уровнях Среднеазиатских совещаний, в Ферганской церкви и в семье. Затем, почти единогласно, при одном (Яков Григорьевич) против, утвердился в Совете Церквей. Я принял это служение с оговоркой, что не согласен с епископской системой, то есть когда, как и во ВСЕХБ, поручают определенному лицу постоянно совершать рукоположение. Епископ - по Слову Божию это обыкновенный пресвитер, и я буду по поручению рукополагать совместно с другими, подобными себе служителями. Поэтому постоянно и подключал других пресвитеров и, чаще всего, имеющего уже опыт Н.П.Храпова. Его Совет Церквей уже ограничил в служении лишив права решать в церквах вопросы домостроительства и оставив за ним только литературу и проповедь.

В Средней Азии и Казахстане было 67 отделенных церквей. Они входили в четыре Объединения - Ташкентское (ответственный за него служитель - Я.В.Тиссен), Алма-атинское (ответственный - В.И.Телегин), Фрунзенское (ответственный - П.Г.Петкер) и Карагандинское (ответственный - Р.Д.Классен).

Во всех Объединениях были свои Советы служителей и регулярно проводились совещания. Был и Среднеазиатский Совет служителей, состоявший из ответственных руководителей всех четырех Объединений и других, мудрых и опытных пресвитеров Средней Азии. Всего Совет состоял из 21 служителя. Ответственность за этот Совет и за все четыре объединения вместе, после ареста и суда над Яковом Григорьевичем осенью 1977 года, братья единогласно возложили на меня.

В общинах Средней Азии не было разделений, не было болезни регистрации, не возникало никаких серьезных проблем, таких как ереси и лжеучения.

Были в Средней Азии узники, семьи которых содержались на средства Объединений, освобожденные от производства пресвитеры и благовестники,

переселяли некоторых служителей с семьями в другие города, например в Чимкент, в Самарканд, где была особая нужда в работниках. Помогали в приобретении жилищ и необходимого транспорта для духовной работы, финансировали и содержали на своей территории крупную печатную точку Издательства "Христианин" и отчисляли большие суммы пожертвований в Совет Церквей.

Среднеазиаты активно участвовали в ходатайствах за узников перед властями и всегда горячо молились о страждущих братьях и сестрах и за Совет Церквей. Мы не встречали в Среднеазиатских церквах никого, кто был бы настроен против Совета Церквей и, тем более, среди работников на ниве Божией.

На территории Средней Азии и Казахстана регулярно проводились молодежные общения, где обращалось много душ; общения жен. служителей; жен братьев-узников; назидательные общения самих служителей и проповедников; заочные Библейские и очные Регентско- Музыкальные Курсы и семинары.

Во всей этой работе основным был Николай Петрович Храпов. Его блестящие способности, неутомимый темперамент выручали нас постоянно. Но самым ценным в Братстве было то, что нигде, ни в каких других регионах страны, не было такого сплоченного единства среди братьев-служителей, как в Средней Азии. Никаких споров и разногласий, никаких унижений или осуждений кого-либо никто никогда не слышал. И это знали и отмечали все посещавшие наши совещания и церкви служители Совета Церквей. Нечто подобное наблюдалось еще только в Сибирском Братстве.

Мы всегда присутствовали на совещаниях Совета Церквей с благовестниками, по два дня подряд слушали отчеты братьев о работе в их Объединениях и видели, какую войну вели они со своими братьями в церквах: то их не допускают на Областные и Межобластные совещания, то им запрещают посещать их общины, то их "шапками закидывают" крича: волки в овечьей шкуре, убирайтесь вон отсюда, то не дают им литературу, то жалуются на них в Совет Церквей, то еще что-то. Мы в ужас приходили, какую мешанину братья месят там и какой произвол творят они в самостоятельных и независимых от ВСЕХБ общинах! Мы уставали целыми днями слушать всю эту грязь. Слушая рассказы об их геройствах в беззащитных и беспомощных общинах, мы видели, что эта работа не несла мира церквам и они только разоряли Братство, и наши сердца преисполнялись болью. И тем более, что вся эта работа велась под лозунгом "очищения и освящения", а также исцеления от болезней и других недугов.

Мы часто говорили между собой: зачем мы ездим сюда и теряем такое драгоценное время? Когда доходила очередь до нас отчитываться, то нам хватало, как и Корнею Корнеевичу на Сибирь десять минут, не больше. Нет никаких пожаров, дрязг-передрязг. Все идет слаженно, своим чередом. Да и у участников совещания почти никогда не было к нам никаких вопросов. Все знали, что нас Господь особо милует, поэтому на совещаниях и в церквах были мир и согласие, и все, кто приезжал к нам из Совета Церквей, отзывались об Азии именно так. Пусть скажет кто-нибудь, что это было не так!