Наши космические пути

Но историки привыкли не пренебрегать ничем в проверке подобных фактов. Работники музея Н. Е. Жуковского позвонили ученому секретарю комиссии по разработке научного наследия К. Э. Циолковского Б. Н. Воробьеву. По сравнению со всеми остальными участниками этого необычного расследования Б. Н. Воробьев имел бесспорное преимущество. Он не только был современником событий, о которых шла речь, но и редактором крупнейшего в ту пору русского авиационного журнала «Вестник воздухоплавания».

Да, Воробьев хорошо помнил, что Циолковский приезжал на этот съезд. Приезжал больной, усталый, и доклад о цельнометаллическом аэростате прочитал приехавший с ним калужанин П. П. Каннинг.

Шавров докладывает о проведенных розысках на заседании секции истории авиационной науки и техники советского национального объединения историков техники и естествознания. Ему хочется узнать мнение своих товарищей, чтобы проверить тем самым еще раз подлинность факта. Доклад выслушан с большим вниманием. Снимок ходит по рукам. Историки рассматривают его. Никто не высказывает ни малейших сомнений: ценность находки бесспорна, толкование обстоятельств съемки и даты правильные. Редчайшую фотографию, вероятно никогда не видевшую света, надо опубликовать!

В новогоднем номере «Красная звезда» появляется деталь снимка, выделившая самое интересное, — рядом с Жуковским сидит Циолковский. В коротком комментарии Шавров рассказывает читателям газеты все то, о чем вы уже прочитали выше. Как будто бы подведен итог. И точка действительно была бы поставлена, если бы исследователь сложил руки и отказался от дальнейших попыток проникнуть в глубь ушедших событий. Работа вступила в новую фазу и (тут случилось неожиданное) опрокинула первоначальное толкование, достоверность которого не вызвала ни малейших сомнений у большой группы весьма эрудированных специалистов...

Целью второго этапа работы было опознание остальных участников обширной группы. Ведь их было 89 человек. Но досконально разобраться в снимке мог только современник тех, кто изображен на фотографии. Спустя некоторое время Шавров встретился с таким человеком. Дмитрий Сергеевич Николаев перед первой мировой войной служил в офицерской воздухоплавательной школе, где был сделан снимок. Конечно, он может кое-кого узнать.

С интересом рассматривал Николаев старую фотографию. И вскоре Шавров понял, что показал ему снимок не зря. Буквально через несколько минут, не отрывая лупы от снимка, Николаев сказал:

— Это Юрий Николаевич Герман... А это Борис Васильевич Голубов.

Еще несколько минут, и вдруг неожиданная реплика:

— А почему же у Германа один просвет? Ведь он в 1914 году был уже подполковником, а один просвет это чин не выше капитана...

В самом деле, почему? Шаврову пришлось перебрать много вариантов ответа, прежде чем сказать самому себе — произошла ошибка, фотография была сделана значительно раньше 1914 года. Но когда? Подсчитав сроки производства офицеров в следующий чин, от капитана до подполковника, Шавров пришел к заключению, что более вероятная дата снимка 1903-1905 годы.

Однако не шаткое ли доказательство даты просвет на погоне? На первый взгляд оно не из веских, но можно ли пренебрегать свидетельствами современника?

И тогда исследование вступило в новую фазу. По авиационной хронологии нужно было разобраться, происходили ли в ту пору какие-либо события, «которые смогли бы собрать вместе столько видных специалистов воздухоплавания? Где же могли встретиться Жуковский и Циолковский?

Оружием историка стали старые журналы. В одном из них — «Известия Общества любителей естествознания при Московском университете» — указывалось, что Н. Е. Жуковский сообщил отделению физических наук Общества любителей естествознания... о Международном съезде воздухоплавателей, бывшем в Петербурге, в августе месяце текущего года; сообщение демонстрировалось рядом фотографий, снятых с натуры...»

Международный съезд воздухоплавателей в 1904 году — событие немаловажное. О нем не мог не написать журнал «Воздухоплаватель», и вот этот журнал в руках у Шаврова. Легко представить себе его удивление, когда на странице 27 девятого номера этого журнала за 1904 год (его редактором, к слову сказать, вскоре стал Ю. Н. Герман, которого опознал на снимке Николаев) он увидел тот самый снимок, который показали ему работники ленинградского архива. Это было очень неожиданно, но зато весьма доказательно. Это уже не просвет на погонах, а факт более весомый. Мало того, точно указывалась дата снимка — 18 августа 1904 года — и причина, по которой он был сделан: снялись на память, в связи с отъездом А. М. Кованько на Дальний Восток.