Наши в Хогвартсе (СИ)

— Это ваше право, мисс Эйлин. Вы вольны делать всё, что вам заблагорассудится. Вы хотите уйти сейчас?

— Да.

— Я провожу вас до ворот.

— Чтобы убедиться, что я действительно убралась, а не осталась в замке? — слабо улыбнулась Алька. Снейп шутку не поддержал:

— Чтобы убедиться, что по пути к воротам с вами ничего плохого не случилось.

Алька набросила курточку, закинула на спину рюкзак, обвела прощальным взглядом своё убежище… Снейп старался не смотреть на неё. Он чувствовал, что его сердце сейчас разорвётся от боли. Он теряет её… Теряет и палец о палец не хочет ударить, чтобы этого не случилось! «Так будет лучше», — убеждал он сам себя. «Кому лучше? — зло выговаривал ему внутренний голос. — Тебе? Ей? Кому?» «Всем», — пытался спорить Снейп. «Останови её сейчас же!» «Нет!» — Снейп был непреклонен. «Идиот!» — внутренний голос вышел из себя и умолк.

Снейп наложил на них с Алькой дезиллюминационное заклятие, и они тихо вышли из комнаты. Каждый из них не видел спутника, но чувствовал его присутствие рядом. Спазмы душили Альку. Он ни словом, ни взглядом не задержал её! Он не хотел, чтобы Алька осталась! Она не нужна ему… Он боится изменить с ней не женщине, нет, а лишь памяти женщины, которая его никогда не любила, но которую он продолжает любить, несмотря ни на что. Ему не нужна ни её любовь, ни забота, ни преданность. Значит, она должна избавить его от своего присутствия.

И Алька молча шла по длинным тёмным коридорам замка, задыхаясь от боли и обиды. Она покидала всё, что стало ей родным и близким за столько лет — замок, ставший ей домом и человека, который заменил ей всех родных, стал для неё всем… Всем, кроме того, что она хотела. «Как жадная старуха, — думала про себя Алька, — пожелала слишком много и осталась у разбитого корыта»

Они вышли в холодную промозглую ноябрьскую ночь. Злобный ветер тут же забился под Алькину тоненькую курточку, пробрал до костей, заставил съёжиться. Она сейчас была невидима для Снейпа, так же, как и он для неё, но ветер был таким пронизывающим, что Снейпу мучительно хотелось обнять её, укрыть полой мантии и утащить обратно в замок. Однако, какое-то необъяснимое, роковое упрямство не позволяло ему сделать это. «За что вы больше боитесь, господин профессор?» Он горько усмехнулся. Боюсь, что ты стала для меня важнее всех, и важнее Лили в том числе. Что ты постепенно отодвигаешь её на задний план. Что я думаю о тебе гораздо больше, чем о ней. Боюсь за свою верность, будь она проклята! А ещё боюсь, что ты привяжешься ко мне ещё сильнее, и тебе будет больно, когда меня убьют….

Они вышли за ворота. Теперь забор немного прикрывал их от пронзительного ветра. Снейп снял с них обоих заклятие. «Люмос» от его волшебной палочки немного рассеивал окружавший их мрак. Альку колотила мелкая дрожь — от холода или от чего-то ещё, кто знает? Она взглянула на Снейпа снизу- вверх:

— Господин профессор. Вам хоть писать-то можно?

— Нужно, — он постарался придать голосу твёрдости. — Пишите мне…пожалуйста.

— Хорошо, господин профессор. И вы мне…

— Да.

Алька всё никак не могла решиться на последний шаг. Ей мучительно хотелось задать ему ещё один вопрос. Вопрос, постоянно терзавший её, ответ на который ей был необходим, как воздух.

— Господин профессор…. Скажите… За что вы любите её больше? Чем я хуже? Что она сделала для вас?

В Алькиных глазах, устремлённых на Снейпа, не было ни упрёка, ни осуждения. Они смотрели на него с таким мучительным напряжением, что Снейп не выдержал и отвёл взгляд.

— Я… не знаю… — глухо проговорил он.

— А если бы… Если бы я умерла… Вы бы стали любить меня так же, как её?

— Эйлин! — его голос был полон отчаяния. — Эйлин… Не говорите так. Ведь вы… Не вздумай, слышишь?! — Снейп сорвался на крик.

— Тише, господин профессор! — она прикрыла его рот своей окоченевшей ладошкой. — Я ничего с собой не сделаю. До тех пор, пока вы живы. Обещаю.

— Пока я жив?

— Да. А без вас я жить не буду.

— Эйлин!

— Я знаю, что вы не любите меня. Но это и неважно. Важно, что я люблю вас. И жить без вас не собираюсь. Помните об этом. Пожалуйста…

У Альки стучали зубы. Дрожь колотила её всё сильнее. Снейп шагнул к ней и прижал к себе, укрыв от порывов холодного ветра.

— Прости меня, девочка…

То ли вздох, то ли всхлип были ему ответом. Алька подняла голову, вглядываясь в его лицо долгим взглядом, вбирая глазами каждую чёрточку, каждую морщинку этого некрасивого лица, пытаясь запомнить всё до мельчайших подробностей, навсегда запечатлеть в памяти…

— И вы простите меня. И… берегите себя, мой принц.

Алька сделала два шага назад и трансгрессировала. А Снейп ещё долго стоял у ворот замка, не чувствуя холода и неотрывно глядя на то место, где только что стояла Эйлин. Его Эйлин, которую он так бездарно, так глупо, так по-идиотски потерял.