Насколько прочно Основание

— Мастер Иббет обвиняется в том, что присоединился к вооруженной банде, намеревавшейся захватить контроль над Лианом. Его также обвиняют в том, что он предоставил свою кузницу в качестве места для сокрытия оружия и присвоил себе звание действующего капитана в группе, которая собиралась в этом месте.

— И мастер Добинс обвиняется в том, что помогал планировать, организовывать и обучать людей, которые, в соответствии с инструкциями епископа-исполнителя Томиса Шайлера, должны были атаковать гарнизон изнутри в ходе «стихийного восстания» здесь, в Манчире, если силы Крэгги-Хилла приблизятся к городу.

Шарлиан немного посидела, глядя на всех четверых. Иббет и Палман оглянулись на нее с безнадежным, но непреклонным вызовом. Ламбаир казался погруженным в смирение, его глаза были устремлены в пол, плечи поникли. Добинс, младший из четверых на добрых пятнадцать лет или больше, выглядел откровенно испуганным. Он изо всех сил пытался скрыть это, это было очевидно, но она видела это по напряженным плечам, по рукам, сжатым в кулаки по бокам, по плотно сжатым губам, чтобы они не дрожали.

— И суд, который рассматривал их дела, вынес вердикт? — спросила она.

— Так и есть, ваше величество, — ответил Арналд. — Все они были признаны виновными по всем выдвинутым против них обвинениям. — Он извлек тонкую пачку документов из своей папки. — Приговоры были подписаны, скреплены печатью и взаимно засвидетельствованы каждым членом суда, ваше величество.

— Спасибо, — сказала Шарлиан, и повисла тишина, когда она еще раз окинула своими карими глазами все четыре этих лица.

— Одна из обязанностей монарха — наказывать преступные действия, — сказала она наконец. — Это мрачная обязанность, и ее нелегко принять. Она оставляет свой след здесь. — Она коснулась своей груди. — И все же от этого тоже нельзя уклоняться. Этим должен заниматься любой правитель, достойный короны, которую он или она носит. Суды здесь, в вашем собственном княжестве, взвесили доказательства против вас и признали всех вас виновными в инкриминируемых вам преступлениях. И, как все вы к этому времени с болью осознаете, наказание за ваши преступления — смерть. Мы не можем вынести вам меньшего приговора, и поэтому мы приговариваем вас к смерти.

Плечи Ламбаира дернулись, и юный Добинс закрыл глаза, слегка покачиваясь, но Иббет и Палман только оглянулись на нее. Очевидно, это предложение не стало неожиданностью ни для кого из них.

— И все же, вынеся этот приговор, — сказала Шарлиан через мгновение, — мы хотим сделать краткое отступление.

Взгляд Ламбаира поднялся от пола, выражение его лица было смущенным, и глаза Добинса распахнулись от удивления. Двое других выглядели менее смущенными, чем Ламбаир, но настороженность на их лицах только усилилась.

— Отец Нейтан рассмотрел каждое дело, каждый вердикт, который должен быть вынесен перед нами для выполнения печальной обязанности вынесения приговора. Тем не менее, мы также рассмотрели эти дела, эти вердикты, и не просто глазами мастера права, чей долг — следить за тем, чтобы все строгие требования закона, которому он служит, были добросовестно соблюдены. И поскольку мы рассмотрели эти дела, мы знаем, мастер Иббет, что вы присоединились к восстанию против Регентского совета не просто из-за ваших религиозных убеждений, которых глубоко и искренне придерживаетесь, а потому, что ваш брат и ваш племянник погибли в битве пролива Даркос, ваш старший сын погиб на перевале Талбор… и ваш младший сын погиб в битве при Грин-Вэлли.

Сильное, обветренное лицо Иббета, казалось, сморщилось. Затем оно затвердело, превратившись в камень, но Шарлиан усиленным зрением увидела, как в тусклом свете блеснула слеза, когда она напомнила ему обо всем, что он потерял.

— Что касается вас, мастер Палман, — продолжила она, поворачиваясь к банкиру, — мы знаем, что вы ничего не просили у Крэгги-Хилла или других заговорщиков, когда вы предоставили им деньги, которые они требовали от вас. Мы знаем, что вы погубили себя, предоставив эти средства, и мы знаем, что вы сделали это, потому что вы набожный сторонник Храма. Но мы также знаем, что вы сделали это, потому что ваш сын Андрай был членом личной охраны князя Гектора, который отдал свою жизнь, спасая своего князя от арбалетного болта убийцы… и что вы верите, что убийца был послан Чарисом. Он не был послан. — Она посмотрела прямо в глаза Палману. — Мы даем вам наше слово — я даю вам свое слово, как Шарлиан Армак, а не как императрица, — что этот убийца не был послан Чарисом, но это не меняет вашего убеждения, что мы послали его.