Наследие

– Так кого же мы пригласили в наш дом? – спрашивает Брюс, крутя свой бокал и прищурив глаза, глядя на меня. – Вдруг мы наслаждаемся едой с парой прирожденных убийц?

– То есть не лежат ли Ди Лаурентисы в куче трупов в морозильнике?

– Восхитительно в точку, – говорит Брюс, улыбаясь мне. У него ослепительная белозубая улыбка, и в одежде он выглядит гораздо менее придурковатым.

– Не обращайте на него внимания, – говорит Кевин. – Ему отчаянно хочется, чтобы кто-то желал ему смерти.

– Я любопытен. Пристрели меня. – Брюс бросает взгляд на Такера. – Так чем же ты зарабатываешь на жизнь, Так? Судя по фигуре, смею предположить, спортсмен?

– Не-а, – Такер пожимает плечами. – Мы с Дином вместе играли в хоккей в колледже, но теперь я управляю парой баров в Бостоне.

Он продолжает рассказывать о своем бизнесе. Как сразу по окончании колледжа он открыл свой первый бар, как тот стал популярным местом встреч для соседей и начал привлекать множество профессиональных спортсменов. С успехом первого бара появился второй, который работает еще лучше. Брюс находит его в «Инстаграме», к большому смущению Кевина, который хмурится на своего партнера за то, что тот вытащил свой телефон посреди ужина.

– Меню и маркетинг впечатляют, – удивляется Брюс. – Это ты все сам сделал?

– В какой-то степени. Я нанял пару местных, которые делают для нас видео и профессиональную фотосъемку. Сотрудники компании проводят наши мероприятия. Честно говоря, в самом начале нам помогло множество хороших друзей. – Он пожимает плечами. – Пара моих лучших друзей играет за «Брюинз», так что они рассказали о баре, и теперь к нам заглядывают знаменитости.

Брюс выглядит очень впечатленным.

– У тебя есть планы помимо баров или это франшиза для ребенка?

– У него куча идей, – вклиниваюсь я. – Он еще далеко не исчерпал их все.

– Определенно подумываю об открытии баров в других городах. Но… Это начинает приедаться, – признается Такер.

Нахмурившись, я бросаю взгляд на него.

– Тебе приедаются бары? – Я впервые об этом слышу.

– Нет, только иногда. – Он пожимает плечами и тянется за вином. – Это сочетание отличного персонала и отличного менеджмента. Бары работают без меня, и в итоге у меня остается слишком много свободного времени. Это заставляет меня нервничать.

Я опускаю взгляд в тарелку, надеясь, что это скроет выражение моего лица, каким бы оно ни было. Я не совсем уверена, что чувствую, когда слышу, что Таку не нравится его бизнес. У меня нет чувства, будто он не удовлетворен своей работой. Ни единого намека на это. Я всегда стараюсь спрашивать его о работе, а он всегда просто улыбается и говорит, что все хорошо.

– Я тебя понимаю, – говорит Брюс Таку, кивая. – Я такой же, как ты. Полон идей. Всегда в движении.

– Бешеной собаке семь верст не крюк, – соглашается Кевин с кривой ухмылкой. – Полагаю, такова жизнь гуру фитнеса.

– Ты этим занимаешься? – спрашиваю я Брюса, заставляя себя сфокусироваться на наших новых друзьях, а не на очевидной неудовлетворенности моего мужа. – Я задавалась этим вопросом, когда увидела тебя там с камерой.

Когда мы с Таком расспрашиваем о том, каково это – быть инфлюенсером, мы обнаруживаем, что это не так просто. Наряду с миллионами подписчиков во всех его аккаунтах в социальных сетях и заработках на спонсируемых постах, Брюс также работает личным тренером для элиты.

– Он тренирует двух женщин-конгрессменов Нью-Йорка и одного бывшего президента, – хвастается Кевин, очевидно гордясь своим партнером. – Не могу сказать которого, но можете попробовать угадать.

Мы с Такером впечатлены.

Когда Брюс устраивает мне перекрестный допрос и я упоминаю, что только что окончила юридическую школу, я обнаруживаю, что Кевин – тоже юрист. И не только это, но также – старший партнер в одной из трех ведущих фирм Нью-Йорка.

– Мы занимаемся уголовным правом, – говорит мне Кевин. – Мой отдел занимается исключительно делами невинно осужденных. Работаем в основном на общественных началах. – Я наклоняюсь вперед.

– Это очаровательно. С тех пор, как я поступила в юридическую школу, я знала, что хочу работать в области уголовного права. Это должно быть невероятно приятно.

– Если честно, скорее это разочаровывает. У нас существует тщательный процесс проверки, и те дела, которые, по нашему искреннему убеждению, мы можем выиграть, должны быть отклонены. Планка очень высока. Суды часто неохотно принимают решения в нашу пользу. Однако каждое поражение мотивирует нас стараться сильнее. Каждое дело – долгое и трудное, но да, мы, безусловно, приносим пользу. – Он улыбается мне. – Полагаю, такая молодая женщина, как вы, хорошо знает, что такое тяжелый труд. Я даже не могу понять, каково это – воспитывать ребенка, учась одновременно в юридической школе. Я сам с трудом закончил Гарвард, не получив нервный срыв, и у меня не было детей.

– Это было непросто, – признаю я. – Такер невероятно поддерживал меня.