Наследие

– Значит, это моя вина, что ты несчастлив?

– Ты это сама себе придумала? – спрашивает он с горьким сарказмом. – Где ты это услышала, потому что я этого не говорил.

– Да все равно. Наверное, действительно, я сама себе все придумала.

Я поднимаюсь наверх, что фактически прекращает дискуссию. Но этого конфликта уже невозможно избежать. Мы лишь обошли проблему стороной, окунули пальцы ног в лужу негодования, о существовании которой я и не подозревала.

И лишь позже, когда солнце садится, это все всплывает на поверхность. Мы решаем прогуляться по пляжу, потому что оба сходим с ума, и ни один из нас не хочет признавать, что происходит, с тех самых пор, как этим утром мы проснулись раздраженными. Крышка гремит на кипящем котле, вода грозит перехлестнуть через край.

– Я серьезно, – говорю я, глядя прямо перед собой. – Давай просто поменяем билеты и улетим домой пораньше. Если мы собираемся просто сидеть, то с тем же успехом мы можем делать это дома вместе с дочерью.

Луна над нашими головами полная и яркая. Солнце опускается за горизонт, постепенно уступая место прохладному бризу с его густой влажностью, принося облегчение нашим пульсирующим солнечным ожогам.

– Господи, Сабрина, хоть раз ты можешь поставить во главу угла нас?

Я останавливаюсь как вкопанная, поворачиваясь к нему лицом.

– Прошу прощения?

– Ты меня слышала. Школа, работа, Джейми, даже чертово завещание для тебя важнее. Так или иначе, я всегда, мать его, оказываюсь в конце твоего списка приоритетов. Ты помнишь, зачем мы приехали сюда? – Такер сердито выдыхает. – Для того, чтобы провести немного времени вместе. Я никогда не вижу тебя дома. Мы не можем побыть наедине и пяти минут. И все не станет лучше, как только ты согласишься на эту идиотскую работу по девяносто часов в неделю.

– О, так вот как ты чувствуешь себя на самом деле, да? Это ты посоветовал мне принять предложение от более крупной фирмы.

– Потому что я знаю, что это то, чего ты действительно хочешь, – огрызается он в ответ, повышая голос.

– Так ты солгал.

– Дай мне передохнуть, Сабрина. – Он проводит руками по волосам, дергает за них. Как будто мое разочарование ничем не оправдано. – Тебе бы не понравилось заниматься гражданским правом. Тебе бы быстро наскучило, глупышка.

– А как насчет тебя?

– Что насчет меня?

Я едва не кричу.

– О боже, перестань быть мистером «На все согласен, всегда поддержу» и «Не волнуйся, дорогая, делай все, что захочешь, я буду в порядке». Один, мать его, раз просто скажи мне, чего ты хочешь?

На лице его появляется раздражение.

– Я хочу, чтобы моя жена была дома больше, чем пару часов в день!

Я отступаю, ошеломленная.

Такер выглядит не менее пораженным своей нехарактерной вспышкой гнева. Он делает вдох, его руки безвольно повисают.

– Но я молчу, потому что хочу поддержать тебя, что бы ты ни выбрала.

– А как насчет бара? Если я пойду на эту работу, не будет ли это значить, что ты застрянешь там?

– Я не знаю, что мне делать с баром. Мне важно, чтобы ты была счастлива.

– Как я должна быть счастлива, если ты постоянно на меня злишься? – Мне не интересен один из тех браков, в которых мы оба молча страдаем, порабощенные собственным выбором, пока не возненавидим друг друга. Я, конечно, не хочу этого для Джейми.

– Как я могу быть плохим парнем из-за того, что пытаюсь поддерживать тебя?

– Быть пассивно-агрессивным – не значит поддерживать. – Мое разочарование достигает заоблачных высот. – И что, черт возьми, я должна делать, если ты не откровенен со мной? Ты поощряешь меня ставить в приоритет все, кроме тебя, а потом злишься на меня, когда я ловлю тебя на слове? Разве это справедливо? Я должна быть в состоянии доверять тому, что ты мне говоришь, черт возьми.

– Хорошо. – Такер вскидывает руки и отворачивается. – Я сдаюсь.

– Куда ты? – разинув рот, я смотрю, как он топает в направлении дома.

– В город, выпить, – рявкает он через плечо. – Возьму джип.

Конечно. Этот катастрофический медовый месяц не был бы полным без драки, переросшей в серьезную истерику. Такер бросает меня наедине с волнами и лунным светом. С песком между пальцами ног. Это, по крайней мере, самое красивое место, которое я когда-либо покидала.

– Любовная ссора?

Я вздрагиваю, когда Кевин и Брюс появляются из-за близлежащих пальм и приближаются, подсвечивая себе фонариками.

Я прикусываю губу.

– Думаю, он просто перегрелся на солнце.

– Простите нас, – говорит Кевин. – Мы случайно подслушали вас с террасы и решили спуститься, чтоб убедиться, что все в порядке.

Мои щеки вспыхивают, когда я понимаю, что мы – перед их домом.

– Звуки тут далеко разносятся, а?

Он сочувственно пожимает плечами.

– Это правда.

– Прошу прощения, – говорю я им. У меня вырывается усталый вздох. – Похоже, мы взяли с собой все наши проблемы, но не захватили крем от загара.

Кевин оглядывается через плечо и легонько прикасается к массивному бицепсу Брюса.

– Посмотри, не нагонишь ли его? Проследи, чтобы он не попал в неприятности.

– Сделаешь это? – спрашиваю я с облегчением.