Наследие

– Она пришла к Тише, когда мы играли с Фином, и помогла мне сделать «колесо» как надо. А сама может «колесо» крутить сколько хочешь, и от нее хорошо пахнет. Фин видел, как ты целовал ее в губы. Она твоя девушка?

Ой блин, подумал Райлан. Ничего себе.

– Она девушка, и она мой друг, и мы друг другу нравимся. – Теперь он смотрел на Брэдли. – А тебе она нравится?

– Она умеет ходить на руках, и это круто. И говорит нормально, а не вот это вот «ого, какой ты вырос большой!». – Это он произнес превосходным фальшивым фальцетом, закатив глаза. – И понимает, почему Джокер – враг Бэтмена.

– Это важно.

– Мне она нравится.

– Так что нормально, если она и Сэди поедут с нами на море?

– Джаспер влюблен в Сэди, Сэди точно его девушка! – Мария запрыгала. – Пап, мне нужна будет пляжная одежда. Новая. Когда мы поедем ее покупать?

– Удачно, что ты спросила. Эдриен говорила, что ей тоже нужна новая пляжная одежда, если она едет с нами, и еще сказала, что вы, наверное, могли бы поехать в магазин вдвоем.

Мария разинула рот, и глаза у нее стали размером с блюдце.

– Я поеду в магазин с женщиной? Со взрослой женщиной?

– Если захочешь. Мы завтра поедем к ней ужинать, сможете об этом поговорить.

– Хочу в магазин с Эдриен! Мне надо сейчас подняться к себе и посмотреть, что мне нужно. Нужны сандалии, и шлепанцы, и три новых купальника.

– Притормози малость. Целых три?

– Нельзя же носить один и тот же каждый день! – Она закатила глаза чисто по-женски. – Их надо отполаскивать от океанской соли или от примесей бассейна, и их нужно три. Я пойду сейчас наверх, надо составить список!

На крыльях радости и предвкушения его любимая модница вынеслась из комнаты.

Брэдли сел на стул.

– Мне нужно с тобой поговорить. Наедине.

– Окей.

– У вас с Эдриен будет секс?

Мозг взорвался в голове у Райлана. Пришлось провести рукой по волосам – убедиться, что это было чисто метафорически.

– Вау. Не ожидал такого вопроса.

– Ты ее целовал в губы.

– Целовал. Одно не обязательно следует за другим.

Но Брэдли продолжал смотреть на него, и Райлан решил, что надо говорить прямо.

– Секс – дело сложное и очень личное. Каким и должно быть. Но в данных обстоятельствах… у меня есть чувства к Эдриен, и мы оба взрослые. Так что… да.

– Ты маму целовал в губы. Часто. И у тебя с ней был секс – иначе у вас бы не было детей.

– Да, так. Мы хотели, чтобы были ты и Мо. Ну, и секс не всегда, чтобы были дети, так что ты…

Восьмилетний, подумал Райлан. Скоро девять, это да, но все-таки… Как бы так, чтобы не слишком много?

– Я очень любил твою маму. Очень.

– Но сейчас больше не любишь?

У Райлана дрогнуло сердце.

– Очень люблю, Брэдли.

Гарантии, подумал Райлан. Мальчику нужны гарантии, а не урок биологии.

– И я всегда буду ее любить. – Он поднял сына со стула и посадил к себе на колени. – И мне достаточно только посмотреть на тебя или на Мо, чтобы увидеть ее. Она в вас, и я очень рад, когда вижу ее в вас.

– Мо помнит очень мало, потому что она была фактически младенцем. Но я помню. Я все еще с ней разговариваю иногда – у себя в голове.

– Я тоже.

Брэдли поднял голову:

– Правда?

– Да. Мне всегда будет ее не хватать, но мне достаточно посмотреть на тебя и на Мо, и она здесь. Я ее люблю. Я счастлив, что мы вместе с ней родили тебя и Марию.

Тут же вспомнились слова его матери, будто она их сказала специально для этого момента.

– Любовь не имеет пределов, Брэд. Она сама создает себе пространство, и поэтому мы всегда сможем найти для нее место.

После долгого дождливого дня, послеобеденных игр и киномарафона, который Райлан разрешил, чтобы не сойти с ума, он последний раз проверил, как там дети.

Они спали, как обычно. Мария свернулась под одеялом с мягкой игрушкой (каждую неделю другая), Брэдли раскинулся на кровати, усыпанной персонажами боевиков.

Райлан ушел к себе в комнату, сел на край кровати и снова засмотрелся на венчальное кольцо.

Она села рядом, и он только выдохнул ее имя:

– Лорили.

– Мне было бы грустно, если ты не оставил мне места в своем сердце.

– Ты там навсегда.

– Я знаю, и ты знаешь. И наши дети знают, и Эдриен наверняка знает. Мне она и правда нравится. Ты это знаешь тоже.

– Я не думал, что так выйдет. Что у меня будут снова такие чувства к кому-то другому. Думал, что никогда.

– Но они есть. И я этому рада.

Он посмотрел на нее. Такую прекрасную, такую для него реальную.

– Правда?

– С чего ты решил, что я захочу для тебя одиночества? Если я тебя люблю, я не могу пожелать тебе этого. Пора его снять, милый. Пора. Это же не значит меня забыть. Ты построишь новую жизнь для себя, для детей. Это хороший дом, Райлан, счастливый дом. И ты знаешь, что настало новое время. Для новой жизни.

– Да, знаю.

– Положи в шкатулку в ящике стола – в ту, куда мы сложили локоны наших детей, их ультразвуковые снимки до рождения, все эти милые сувениры. И держи там.

Он кивнул, выдвинул ящик стола, достал шкатулку.

Начал снимать кольцо – и обернулся к ней.

– И я тебя больше не увижу – вот так, как сейчас?

– Так – нет. Но ты сам сказал, тебе достаточно посмотреть на детей.

– Лорили. Ты изменила мой мир.

– Как и ты мой.