Наследие

Его поразило, как это много для него значит. А она все продолжала просматривать рисунки.

– У нее может быть потайная комната, даже если ей она не нужна. И башня – может быть, несколько башенок. Ой, ладно, будто тебе нужны мои советы. Какое имя у ее альтерэго?

– Адрианна Дарк. И я уже решил, что будет башня.

– Идеально! Райлан, я зверски польщена.

– Это меня радует, потому что я уже начал работу и мне не хотелось менять ее внешность.

– А теперь тебе нельзя менять ее внешность, иначе раздавишь мое хрупкое самолюбие.

– Не думаю, что оно так уж хрупко, но так и быть.

– А можно мне иногда смотреть? В смысле, по ходу работы. Или ты ревнив, когда дело касается твоих зарисовок?

– В Бруклине я работал в переоборудованном складе. Все всё видели. Мне пора, – сказал он, глянув на время. – Детей надо забрать у Майи.

Он взял блокнот и встал, Эдриен встала вместе с ним.

– Возвращайся, ладно? Когда Поупи будет. И детей приводи. Ему очень не хватает детей, бегающих по дому.

– Так и сделаю. Джаспер, вперед!

Джаспер открыл глаза и отвернулся.

– Пошли, Ромео, а то в следующий раз тебя дома оставлю.

– Сэди! – позвала Эдриен, и большая собака встала и подошла. Джаспер шел за ней как привязанный. – А не прогуляться ли нам?

– Это избавит меня от необходимости его отсюда клещами вытаскивать.

Но это не избавило от необходимости затягивать Джаспера в машину, где он завыл, как тяжело раненный.

– Друг, девушки не любят нытиков. Сдержись.

Он помахал рукой и отъехал.

В зеркале он увидел Эдриен в ее черном мини-наряде, рука на загривке огромной собаки, и почувствовал тягу, которой уже очень давно не испытывал.

Опознав ее как вожделение, он не стал на ней концентрироваться.

Не готов еще к этому, сказал он себе. И если вообще будет готов когда-нибудь, то уж точно не с подругой детства младшей сестры.

Глава 13

Очередное стихотворение прибыло в знойный августовский день, когда у неба был цвет старой штукатурки. На конверте стоял штамп Вичиты.

Эдриен его прочла – третье за год – в машине на парковке около продуктового магазина.

Зачем я жду и медлю с наказаньем?
Зачем тяну твоей я жизни нить?
Затем, что мне так сладко ожиданье,
Что только я решу, когда убить.

Ее передернуло – как всегда. Она посидела еще минуту, ожидая, чтобы спокойствие вернулось хотя бы частично. На улице далекий детский голос кого-то уговаривал обязательно купить потом мороженое.

Эдриен последовала собственному протоколу: вложила стишок в конверт, конверт в сумочку. Дома она снимет копии, пошлет, как обычно, в полицию, федеральному агенту и Гарри. Толку, конечно, от этого не будет – еще ни разу не было.

Письма снова стали приходить чаще. Много лет подряд они приходили раз в год, потом два раза, вот теперь три.

Она знала, что в ФБР это подошьют к делу, знала и то, что там не видят реального риска. Какие-то неясно угрожающие стишки, несколько строк. Ни разу не было открытой угрозы или действия.

Да, одержимость, но трусливая. Вызывающая умственное и эмоциональное расстройство, но не предпринимающая попыток нанести физический вред.

Она знала, что они думают – агенты, копы. Она – публичная фигура, она сама это выбрала. У такого выбора есть своя цена.

Она знала, что скажет – и не раз уже говорила – мать. Подшей и забудь.

Эдриен взяла тележку, вкатила ее в переохлажденный воздух супермаркета. Открыла на телефоне приложение для покупок. Мысленно поблагодарила деда, что не настоял на поездке с ней. С ним процесс занимал вдвое больше времени.

В конце концов, еда – его страсть. Люди шли на втором месте, хоть и с небольшим отрывом.

Поэтому он разговаривал со всеми продавцами, очень тщательно осматривал каждый персик или вдруг замечал овощ, который мог вдохновить на еще одно блюдо – а тогда приходилось для этого расширять список. И когда вечером они приезжали на фермерский рынок, поход по нему неизбежно превращался в марафон изучения продуктов, обсуждения различных блюд и вообще светского общения.

Собирая сейчас продукты – тщательно, но без напряга, – она не могла не улыбнуться. Да, с ним куда дольше, зато интереснее.

Отметив в списке все молочные продукты, она двинулась дальше.

Дойдя до пролета с хлопьями – дед любил пшеничные, – она уже набрала темп. И тут услышала огорченный мужской голос:

– Ну послушай, мы же договорились про эти.

– Ну вот же, «волшебно вкусные»!

Эдриен увидела Брэдли, прижимающего к груди коробку хлопьев. Его сестра очень красиво крутила пируэты в проходе, а у Райлана был вид осажденной крепости.

– Волшебные – это хорошо, и вкусные – тоже хорошо, – настаивал Брэдли. – Ты не хочешь, чтобы у нас были хорошие хлопья?

«Устоит или прогнется?» – подумала Эдриен, катя к ним тележку.

– Привет, лапочки!

– Мы договорились. – Явно надеясь на поддержку, он обратился к Эдриен. – Договорились на хлопья с медведем.

– Можем смешать их с «волшебно вкусными». Ты говорил, что надо искать компромиссы. – Брэдли повернулся к Эдриен. – Он всегда нам говорит, что надо искать компромиссы.