Наследие аграрного закона Тиберия Гракха. Земельный вопрос и политическая борьба в Риме 20-х гг. II в. до н.э.

Наиболее вероятным решением этой проблемы представляется введение римской formula census и включение кампанцев в итоговый отчет римских цензоров в качестве наказания за их переход на сторону самнитов в ходе II Самнитской войны. После сражения при Лавтулах, в котором самниты нанесли поражение римской армии под предводительством диктатора Кв. Фабия Максима Руллиана, кампанцы решили сменить союзников (Liv. IX. 25–26)[254]. Они перешли на сторону победителей, полагая, что римляне уже не смогут оправиться после столь чувствительного военного поражения. Впрочем, через некоторое время баланс сил изменился самым кардинальным образом. Диктатор Г. Маний привел большую армию к Капуе и начал осаду города[255]. Вскоре после этого Капуи достигла весть о поражении самнитов при Аквине (Diod. XIX. 76. 2). Данные обстоятельства обусловили очередную перемену в настроениях кампанцев[256]. Они сдались на милость победителя, ожидая от римского сената решения своей судьбы. Римляне, впрочем, по какой-то причине не стали наказывать провинившихся. Кампанцы относились к числу cives sine suffragio[257], так что наиболее адекватным в сложившейся тогда ситуации наказанием могло бы стать лишение их этого статуса. Ничего подобного, однако, если верить сообщениям источников, тогда не произошло[258].

В том случае, если рассказ Полибия достоверен и кампанцы действительно подлежали внесению в списки римских граждан, хотя бы даже и отдельной рубрикой, наиболее вероятным представляется следующее решение: сенат ввел римскую formula census в качестве наказания за предательство в ходе II Самнитской войны. Для того, чтобы предотвратить повторение подобной ситуации в будущем, римляне решили установить контроль за их людскими и финансовыми ресурсами. Кампания являлась важным стратегическим пунктом на пути римской экспансии на юг Апеннинского полуострова. Данное обстоятельство во многом определяло политику Рима в отношении кампанских общин и позволило последним избежать более сурового наказания за их переход на сторону самнитов. Проблема заключается в том, что введение римской formula census требовало унификации имущественных критериев ценза. Ценз в кампанских municipia sine suffragio базировался на оскском праве. Официальным языком являлся оскский. Земля в этих общинах была не censui censendo, вследствие чего не могла быть оценена с точки зрения римского права. Таким образом, для предложенного выше сценария было необходимо распространение римского права на территорию указанных общин или внедрение специальной системы эквивалентов.

Еще одно подтверждение тому, что cives sine suffragio изначально не подлежали занесению в итоговые отчеты римских цензоров, предлагает следующий пассаж из сочинения Тита Ливия: eodem anno census actus nouique dues censi. tribus propter eos additae Maecia et Scaptia; censores addiderunt Q. Publilius Philo Sp. Postumius. Romani facti Acerrani lege ab L. Papirio praetore lata, qua ciuitas sine suffragio data [в том же году провели ценз и внесли в списки новых граждан. С их включением добавилось две трибы, Мецийская и Скаптийская; добавили их цензоры Квинт Публилий Филон и Спурий Постумий. Ацерраны сделались римлянами по внесенному претором Луцием Папирием закону, дававшему им гражданство без права голоса] (Liv. VIII. 17. 11–12). Здесь речь идет о предоставлении римского гражданства жителям Ланувия, Ариции, Номента и Педа после II Латинской войны[259]. Для них были основаны две новые трибы: Maecia и Scaptia. В первом предложении, таким образом, именно они подразумеваются под novi cives. Ливий, однако, не упоминает здесь о включении в итоговый отчет римских цензоров данных о переписи населения в общинах, чьи граждане в то же самое время получили civitas sine suffragio. Трудно поверить, что он мог не придать значения этому факту, особенно учитывая то обстоятельство, что число римских граждан в этом случае должно было бы значительно увеличиться. То же самое относится и к Acerrani, которые появляются в следующем предложении.