Наследие аристократки

– Дело не в деньгах, – в который раз возразила Валери и, переведя дыхание, попыталась объяснить: – Винни, я всю жизнь чувствовала себя изгоем в семье, чужаком. Вы с мамой были похожи и потому более-менее ладили. А я была «гадким утенком», который думал и выглядел не так, как вы. Я так сильно отличалась от родителей, что они меня возненавидели. И сейчас я хочу понять, кто я такая на самом деле и почему была для вас чужой. Думаю, разгадка здесь, в этих фотографиях. Почему-то мне кажется, что Маргерита ди Сан Пиньели знала ответы. Может, она и не наша старшая сестра, а может, так оно и есть. Чудеса случаются. Вдруг она была таким же изгоем, как и я? Родители стерли из нашей жизни все, что касалось Маргериты, как будто ее никогда не существовало. Сестра просто исчезла, и со мной они сделали бы то же самое, если бы могли. А теперь я хочу знать почему. Если Маргерита – наша сестра, то что она сделала? Что с ней случилось? Похожа ли я на нее? Может, родители принимали лишь тех, кто был их точной копией, но неужели быть другой – это преступление, которое карается смертью или забвением? Они не горевали по нашей Маргерите, а просто стерли ее из памяти. Но почему?

– Они ее не убивали, – яростно возразила Винни, – и не изгоняли. Она умерла. И тебе они тоже не сделали ничего плохого.

– Да, только ненавидели меня, игнорировали и явно жалели, что я вообще родилась. К ней они тоже так относились?

– Да оставь ты прошлое в покое! – в отчаянии воскликнула Винни. Она тоже не знала ответов, но и не хотела их знать – в отличие от Валери, которая изголодалась по правде и теперь отказывалась молчать.

– Я не могу оставить все как есть, – заявила Валери. – Чувствую, что фотография девочки, которая так похожа на меня, – это ключ к отгадке. Так говорит мне сердце. И да, я хочу узнать, почему родители никогда меня не любили, почему я так отличалась от них. Смотри, мы с тобой сестры, но разные, как день и ночь. Если женщина на фотографиях – наша сестра, может, я похожа на нее?

– Ты пытаешься найти союзника в том, кто мертв уже семьдесят три года, – со злостью заметила Винни. – Тебе давным-давно пора самой понять, кто ты и почему не вписывалась в нашу семью.

– Не могу. Не знаю почему, но просто не могу, – сказала Валери, чувствуя, как слезы потекли у нее по щекам.

Много лет назад, уже повзрослев, она приняла тот факт, что родители ее не любили, и жизнь от этого хуже не стала. У нее был прекрасный брак, она любила своего мужа и обожала сына. Но произошла целая цепь странных событий, и Валери хотела в них разобраться.

Из-за этого к ней вернулись все несчастливые воспоминания детства: то, как родители отвергали ее, не хотели – или не могли – дать ей свою любовь. Валери хотела узнать, почему они так себя вели, и ответ крылся в фотографиях девочки, в которой Валери видела себя в детстве.

– Таким способом ты ничего не узнаешь, – холодно возразила Винни. – Ты унижаешь наших родителей и тревожишь покой погибшей сестры. Женщина, которая вышла замуж за итальянского графа, никак с нами не связана, и это факт, как бы сильно ты ни хотела заполучить ее деньги. Валери, все дело в твоей жадности. Девочка на фото – это не ты, просто она выглядит так, как выглядели все дети в то время.

– Нет! – воскликнула Валери. Ее глаза сияли. – Это я. Можешь сколько угодно мне возражать, но это мои фотографии, и я хочу знать, как они там оказались.

– Мертвая женщина ничего не расскажет. Она унесла свою тайну в могилу. Но я не верю, что твоя графиня – наша сестра, – подчеркнула Винни. – Сестра умерла семьдесят три года назад. Оставь ее память в покое. – Она встала из-за стола и злобно глянула на гостью. Руки у нее дрожали. – У меня нет ни времени, ни желания слушать всю эту чепуху. Ты совсем обезумела, и на твоем месте я бы больше беспокоилась об этом.

Ее слова прозвучали как пощечина. Валери не стала задерживаться и ушла через несколько минут, сухо попрощавшись с сестрой.

Вернувшись домой, Валери расплакалась, а потом вновь принялась рассматривать фотографии девочки. Винни могла сколько угодно отрицать это, но Валери была уверена: ребенок на снимке – она сама.

Внезапно Валери вспомнила про одного человека, который мог бы пролить свет на прошлое. Это была ее няня, ирландка по имени Фиона. Она пришла в семью Пирсон восемнадцатилетней девушкой, когда Винни было два года, и проработала целых двенадцать лет. Валери очень любила няню и переживала, когда та уехала. Сейчас Фионе было уже девяносто четыре, и она находилась в доме престарелых. Но разум у нее оставался ясным. Последний раз Валери виделась с ней почти двадцать лет назад, но они переписывались. На каждое Рождество Фиона посылала ей открытки, и последнюю Валери сохранила.