Наследие богов, или рождественские приключения О'Коннеллов (СИ)

— Давайте сходим туда, пока чинят двигатель, — предложил юноша. — Может быть, они что-то скажут про тех, кого мы преследуем? Вдруг они останавливались там, чтобы набрать воды или что-то ещё?..

— Боюсь, что если этот фон Штейнгейль и его люди действительно проезжали там, то бедных бедуинов уже нет в живых, — скептически заметил Рик.

— Почему? — не поняла Иви.

— Потому, мэм, — ответил за её мужа Чейз, — что нацисты презирают все остальные расы, особенно не европеоидные. Это для них люди даже не второго, а третьего сорта, которые должны быть уничтожены ради господства и жизненного пространства для одной высшей арийской расы.

— Господи, какой кошмар! — воскликнула женщина.

— Всё равно, давайте сходим! В таком случае, может быть, они ранены, и им нужна помощь! — не унимался Алекс.

Рик и Иви переглянулись и оба почувствовали внутренний прилив гордости за сына, который рос таким неравнодушным и гуманным. Поэтому они втроём, а также Чейз пошли по направлению к поселению. Дорога заняла около двадцати минут под палящим солнцем, но оно того стоило.

Даже сам вид оазиса: растительность, вода придавали сил и дарили наслаждение глазам, утомившимся созерцанием одного лишь бесконечного песка. Но самым приятным оказалось присутствие людей, живых и невредимых. Это действительно были туареги, несколько десятков человек. Они с интересом и одновременно с опаской смотрели на внезапных гостей, не зная, чего от них ждать. Белые были вооружены, но в то же время не проявляли никакой явной агрессии, в отличие от тех, первых.

Любопытнее всего, как обычно, оказались дети: они подходили ближе и, не стесняясь, переговаривались друг с другом, обсуждая вид незнакомцев. Алекс, который и сам не так давно был одного с ними возраста, хорошо понимал их чувства. Он улыбался и приветливо махал им, стараясь вызвать доверие.

Когда четвёрка пришельцев оказалась в центре поселения, Чейз, неплохо говоривший по-арабски, объявил окружавшим людям, кто они такие и попросил встречи с местными старейшинами. Посовещавшись некоторое время, арабы провели всех гостей в одно из неказистых зданий, сложенных из каменных плит, без стёкол на окнах и с занавеской вместо двери. Предварительно их попросили оставить оружие, что глава разведчиков сделал с явной неохотой лишь под влиянием О’Коннелла.

После палящего зноя пустыни оказаться в прохладном полумраке бедуинского жилища было пределом наслаждения. Обстановка внутри была неказистой и состоящей лишь из самых необходимых предметов интерьера, в центре комнаты на полу на ковре сидел седовласый старик, который внимательно разглядывал вошедших.

— Здравствуйте, уважаемый! — обратился к нему разведчик на арабском. — Меня зовут Чейз, а это супруги О’Коннелл и их сын Алекс. Мы ищем группу людей и решили узнать у вас…

— Пожалуйста, не трудитесь объяснять дальше — мне уже передали ваши слова, — прервал его старик, но не грубо, а с миролюбивой улыбкой на устах. — Прошу вас, садитесь, отдохните! Вы наверняка устали после путешествия по пустыне. Вот, угощайтесь! Кстати, разрешите представиться и мне. Меня зовут Назир Мустафа.

Старик указал рукой на разложенные на ковре перед ним яства: фрукты, финики, сосуды с верблюжьим молоком, чаем. Не бог весть какой роскошный стол, но после сухпайка у гостей бедуинской деревни сразу пробудился аппетит.

Рик, Иви и Алекс, не желая пренебрегать радушием хозяина, воспользовались любезным предложением. Чейз же, однако, преодолев соблазн, отказался, мотивировав это солидарностью со своими людьми, которых они оставили под палящим солнцем. Назира Мустафу это не смутило и не оскорбило, и он предложил собрать гостям с собой в дорогу продуктов, чтобы они могли угостить товарищей. Он дал распоряжения молодому мужчине, что стоял на входе, после чего тот скрылся, оставив их одних.

— Думаю, я знаю, кого вы ищете, — сразу взял инициативу в свои руки Назир Мустафа. — Эти люди были здесь около часа назад.

— Да? Европейцы, верно? А сколько их? — на этот раз не утерпел до конца фразы сам Чейз.

— Больше, чем вас: двадцать человек.

— Ах, ты!.. — хотел был выругаться мужчина, но вовремя сдержался.

— Мистер Чейз, будьте столь любезны, не забывайте и для нас переводить свой разговор, — напомнила Эвелин. Они с мужем и сыном неплохо знали древнеегипетский язык, а вот в современном арабском были гораздо менее сильны. Так что без Чейза им пришлось бы общаться с местными наполовину «на пальцах».

— Простите, мэм, — глава разведгруппы пояснил О’Коннеллам суть разговора с Назиром Мустафой, после чего Рик задал встречный вопрос:

— Скажите, уважаемый Назир Мустафа, что, все эти люди были вооружены?

— Да, и весьма неплохо, насколько я могу судить: у них было с собой автоматическое оружие, и они, забавляясь, едва не ранили нескольких наших, в том числе детей, стреляя им под ноги, — в голосе старика появились суровые нотки. — Поэтому мы приняли меры предосторожности, и забрали оружие у вас. Но, впрочем, я вижу, что вы не такие, как они, и пришли с миром.