Наследие дракона

Они шли через сад, и Киоко отдала всё внимание цветам. Бутоны уже закрылись, пряча своё сердце от ночной прохлады, а лепестки отливали золотом в свете торо[12]. Казалось, будто над садом рассыпали волшебную пыль, – войди, и случится чудо. Жаль, что только казалось.

– Я приду сюда на рассвете, – сказал Иоши, когда они остановились у входа во дворец Лазурных покоев.

Киоко, витающая мыслями в цветах и волшебной пыльце, не сразу поняла смысл сказанного.

– Сюда? Зачем?

– Киоко-химэ, меня приставили вас охранять, – Иоши слегка улыбнулся. Надо же, он это умеет. Острая скула смягчилась, и на щеке появилась ямочка. Ох, зря он улыбается так редко. Подобные улыбки высоко ценятся среди придворных дам.

– И правда. Прошу прощения, я задумалась и спросила прежде, чем вспомнила об этом, – опустить ресницы вниз, выглядеть смущённой своей глупостью и мечтательностью. Какая нелепица эти правила.

– Нет нужды извиняться, – Иоши открыл дверь и опустил голову. – Доброй ночи, Киоко-химэ.

– Доброй ночи, – она ответила лёгким поклоном и вошла внутрь. Стражники, стоявшие по обе стороны от входа, старательно делали вид, что не имеют ни глаз, ни ушей и вообще не очень живы. Исключительная способность сливаться с окружающей обстановкой, присущая всем, кто служит во дворце.

* * *

Мэзэхиро-сама встал, и все поднялись вслед за ним. Император ушёл раньше, после чего самураи ещё долго обсуждали предстоящее путешествие.

– На заре всем быть у конюшни, – напомнил сёгун напоследок и вышел за дверь. Хотэку не стал задерживаться, и, пока остальные воины переговаривались, предвкушая дальний путь в Восточную область, он выскользнул из зала и направился к воротам, спеша домой.

– Не торопись, – голос сёгуна за спиной заставил сбавить шаг. – Я пройдусь с тобой до стены, если не возражаешь.

Хотэку, хотя его и насторожило лишнее внимание, возражать не посмел, только кивнул и сбавил шаг, приноравливаясь к Мэзэхиро-сама. Тот, в свою очередь, пошел еще медленнее и теперь едва переставлял ноги.

– Что ты думаешь о Сердце дракона, Хотэку? – сёгун смотрел вперед, но Хотэку чувствовал, что всё внимание военачальника приковано к нему.

– Всё, что мне известно, я узнал в вашей школе, Мэзэхиро-сама. Там не было времени изучать легенды.

– Это верно… Но всё же что ты думаешь? Каково твоё мнение?

– Я буду рад, если у людей появится столь сильный защитник.

Сёгун кивнул. Похоже, Хотэку угадал с ответом.

– Император запретил обыскивать дома ёкаев, но я вижу в них угрозу. Людям ни к чему красть Кусанаги. И хотя эти легенды всегда казались мне наивными сказками – нам не помешает столь… необычный воин.

Он помолчал. Хотэку тоже не спешил нарушать тишину.

– Ты останешься преподавать юной госпоже военное искусство.

Это прозвучало так неожиданно, что Хотэку даже споткнулся и едва не потерял равновесие. Потратив несколько мгновений на осмысление новости, он всё же уточнил:

– Вы хотите, чтобы я обучал Киоко-химэ?

– Именно этого я и хочу.

– Но почему я?

Мэзэхиро-сама остановился и повернулся к Хотэку. Тот внезапно заметил, что они уже дошли до ворот.

– Ты самый юный из отряда. И пусть твои способности в некотором роде незаменимы – хотя не могу сказать, что они мне по душе, – всё же я не могу оставить более опытного воина во дворце, когда у нас есть столь важная задача. Думаю, это ты понимаешь.

Хотэку понимал. Он даже не расстроился – поход сулил ему множество неприятностей или, во всяком случае, трудностей. Он всё-таки предпочитал ночевать дома в своей комнате вдали от посторонних глаз.

– Конечно. Чему именно мне стоит её обучить?

– Основам дзю-дзюцу, это первостепенно. Она слабая девушка, потому ей стоит научиться использовать силу врага против него самого. И научи её владеть танто[13], длинный меч женщине ни к чему.

– Это в моих силах, – согласился Хотэку.

– И ещё, – Мэзэхиро-сама понизил голос. – Понаблюдай за ней. Если увидишь что-то странное или необычное, что-то услышишь, узнаешь – немедленно сообщи мне.

– Что вы имеете в виду?

– Всё, Хотэку. Что угодно. Хоть что-то покажется тебе необычным – тут же сообщай мне. Принцесса – единственная продолжательница рода Миямото и невеста моего сына. А знаешь… Отчитывайся мне обо всех победах и неудачах госпожи. Хочу следить за её успехами.

– Как прикажете, господин.

– Ступай, отдохни как следует и начинай обучение завтра. Я сообщу императору о своём решении.

Хотэку поклонился и вышел за ворота. И стоило ему это сделать, как он вспомнил, что так и не купил для мамы ни стихов западного поэта, ни нового романа её любимого писателя…

* * *

Только когда дверь за Каей закрылась и они с Норико остались вдвоём, Киоко почувствовала, как на самом деле устала. Ноги гудели, спина болела от напряжения, а в голове всё ещё шумели отзвуки громкой музыки.

Она легла на кровать и испустила вздох облегчения.

– Устала? – Норико запрыгнула на одеяло и села в изголовье так, чтобы заглянуть в глаза. Её усы пощекотали Киоко лицо.

– Норико, не так близко, – она фыркнула и перевернулась на бок, потерев нос тыльной стороной ладони. – Ужасно щекотно.