Наследие Говорящих

— Тёмных волшебников? — она хохотнула. — Какая неслыханная глупость! Не бывает тёмной и белой магии, эта чушь продиктована сказками и домыслами. Магия — это знания и энергия, у неё нет направленности. Магию окрашивают люди.

— Но я и говорю о людях, — осторожно заметил Гарри, — о тех, кто использует магию с…хм…тёмными намерениями.

— То, что здесь ошивается всякий сброд, еще не значит, что Лютный переулок кишит тёмными колдунами, — сказала она, — если уж на то пошло, то сброда хватает и в Министерстве. К тому же, если не ошибаюсь, ты учишься на Слизерине, глупый ребенок, а там каждый второй практикует то, что многие по собственной невежественности зовут тёмной магией.

— И как же это зовете вы? — с ноткой сарказма поинтересовался Гарри.

— Тёмными искусствами.

— И в чем же разница?

— В определениях, — Долохова смерила мальчиков пристальным взглядом, — нет черной и белой магии, есть те, кто эту магию создает. Волшебников можно разделить на четыре вида: тёмные, светлые, злые и добрые…выражаясь примитивным языком. И поверь мне, глупый ребенок, быть тёмным магом и быть злым магом это не одно и то же.

— И как же тогда называть магов вроде Волдеморта? — невинно поинтересовался Поттер. — Вряд ли он подходит под определение незлого тёмного волшебника.

— Ну, я бы назвала его заносчивым, самовлюблённым, властолюбивым паразитом, — беззаботно пропела Хельга.

— Э–э-э–э, многие бы с вами не согласились, — нехотя сообщил Том.

— В чем именно? Он таким и был. Мой сын, конечно, называл его могущественным, что тоже имело место быть, но в целом я права.

— Но он практиковал тёмную магию, — возразил Поттер.

— Он практиковал тёмные искусства, — поправила его Хельга, — то есть изучал ту направленность магии, которая соответствует его силе. Увы, он оказался слишком глуп, чтобы погрязнуть в собственной тьме.

— Собственной тьме? — непонимающе переспросил Том.

— В каждом из нас живет свет и тень и каждый тянется к тому, что ему ближе. Важнейшее правило волшебника заключается в сохранении внутреннего равновесия, иначе твоя магия поглотит тебя без остатка и сведет с ума.

— Но если в нем жила тьма, это значит, что он был злом… — упрямо заявил Гарри, Хельга раздраженно фыркнула.

— Как ночь может быть злой, а день добрым? Они нейтральны, нелепый ты ребенок, разве назовешь ты солнце злым, если оно несёт огонь и смерть? Разве посчитаешь луну доброй, если она осветит твой путь в лесном мраке? Тьма опасна соблазном и мягкостью…вседозволенностью и таинственностью, во тьме кроется множество опасностей. Но свет…свет порой гораздо страшнее, потому что в нем нет ничего кроме ослепительной белизны. Свет есть порождение равнодушия.

Гарри и Том переглянулись, оба выглядели несколько сбитыми с толку, Хельга покачала головой.

— Ах, неграмотные дети, и чему вас только учат? А что вы называете тёмной магией? — спокойно осведомилась она. — Черепа и пентаграммы? — тут женщина бросила насмешливый взгляд на Тома, тот невозмутимо покосился на неё.

— Убийства и жестокость, — Гарри хмуро смотрел на ведьму. — И разве Министерство просто так запрещает использование тёмной магии?

— Глупый ты ребенок, — вздохнула Хельга, — и упрямый, как осел, — вытащив палочку, она очертила в воздухе замысловатую фигуру, через мгновение в комнату влетела пара книг, которые плавно опустились на стол. — Почитай как‑нибудь на досуге, возможно, это откроет тебе глаза.

Гарри с любопытством изучил названия.

— «Природа магии»? — он вертел в руках одну из книг.

— Какой‑то умник когда‑то решил разделить магию на чёрное и белое, в этой книге описана более адекватная теория, — пояснила она. — А вообще, почитай сначала труды «плетельщиков», — она пододвинула к мальчику вторую книгу. На обложке значилось загадочное «Полотно волшебства». — Здесь собраны самые занимательные наблюдения Плетельщиков заклинаний. Эти волшебники видели магию не так, как обычные люди, они могли различать саму её структуру и природу. Очень поучительное чтиво, скажу тебе.

— Спасибо, — Гарри заметил голодный взгляд, которым буравил книги его друг, о да, это было очень мудро со стороны Хельги одолжить им две книги.

— Кстати, думаю, полчаса уже прошли, — заметил Том.

Оба мальчика засобирались уходить, Поттер пообещал Долоховой, что подумает о её предложении и спросит об этом Снейпа, Хельга объяснила им, как быстрее попасть на Косую аллею, после чего друзья вышли из магазина на узкую извилистую улочку.

— Что‑то подсказывает мне, что ты обижен, — Арчер обернулся к Гарри, который плелся следом за ним с самым мрачным выражением лица.

— О? И с чего ты взял? — язвительно проворчал тот.

— Ну, не знаю, — Том задумался, — интуиция?

— Ты мог бы и сказать мне о том, что приезжаешь в Лондон! — взорвался Поттер. — И что собираешься работать у Хельги! И что у нее здесь магазин! И вообще! — он фыркнул и заспешил вперед.

Том смерил друга насмешливым взглядом.

— Я смотрю, ты долго сдерживался, — заметил он.

— Иди ты к Мордреду в пасть, — огрызнулся Гарри.