Наследие Говорящих

Тут среди слизеринцев началось движение, и ученики принялись потихоньку расходиться кто куда. Повинуясь стадному чувству, Гарри и Том побрели за остальными, пока Драко, идущий впереди не поравнялся с Невиллом и Гермионой.

— Эй, Лонгботтом! — замедляя шаг, блондин окликнул гриффиндорца, тот вздрогнул и обернулся. — А ты специально тренируешься или и от рождения такой олух?

Мальчик начал покрываться пятнами жгучего стыда, слизеринцы, наблюдающие эту сцену, захихикали, Гарри вздохнул, а Том закатил глаза и прошел мимо, демонстрируя полное безразличие к происходящему. Поттер отметил, что к этому времени никого из гриффиндорцев в подземельях уже не осталось. Видимо они ушли раньше и не заметили, что двое их сокурсников остались в окружении вражеского факультета. Несмотря на явный перевес сил, Гермиона скрестила руки на груди и гордо вскинула голову.

— Скажи, Малфой, а узколобие у тебя по наследству передавалось или только ты отличился?

— А разве грязнокровкам давали право голоса? — злобно прошипел Драко, обращая к девочке холодный взгляд, Грейнджер сердито фыркнула, но в её глазах мелькнула горечь, да, Малфой знал куда бить, это очевидно. Гарри вздохнул и шагнул вперед, вставая перед блондином.

— Мне кажется, обмен любезностями состоялся, Драко, — спокойно сказал он, — может, успокоишься уже?

— Вот ещё! Эта грязнокровка оскорбила мою семью! Таким, как она, вообще не место в этой школе, пусть катится обратно к магглам, как и остальные ей подобные.

Поттер свел брови у переносицы, конфликт начал приобретать личностный характер и большинство благодарных зрителей со стороны Слизерина начали потихоньку расходиться.

— Я и не думал, что ты так узко мыслишь, Драко, — заметил он, — неужели чистота крови это все, что имеет для тебя значение?

— Мы уже обсуждали это Поттер, — запальчиво ответил Малфой, вокруг него оставалось все меньше и меньше сокурсников, которым уже порядком надоели эти перепалки между мальчиками. — Ты рос с магглами и многого не понимаешь, она и ей подобные паразитируют на нас, их и волшебниками назвать язык не поворачивается!

— Вот как? — Гарри медленно улыбнулся и взглянул на Гермиону. — Ты слышала? Он думает, что ты не волшебница, — по расстроенному лицу девочки пробежала тень удивления. — Он, наверное, не видел, как ты колдуешь, да, Гермиона?

Тут она наконец поняла, к чему он клонит, и улыбнулась, Поттер поперхнулся. Ни для кого не было секретом, что Гермиона была весьма талантливой ведьмой и знала очень много заклинаний, вопрос был только в том, сколько из этих заклинаний носили травматичный характер. Внезапно Гарри подумал, что для гриффиндорки у Грейнджер слишком кровожадный взгляд.

— Я могу показать пару фокусов, — предложила она, поднимая волшебную палочку и глядя на Малфоя так, словно собиралась его распотрошить. Драко нервно отступил на шаг, Блэйз который все это время молчаливо подпирал ближайшую стену, присвистнул.

— Что‑то мне кажется, что зря ты её злишь, Драко, — подал он голос. — Я вот такой же взгляд однажды видел у моей бабки, а она ведь пятерых своих мужей на тот свет отправила, та ещё садистка была… Ты уверен, что не хочешь жить?

— Заткнись, Блэйз, — огрызнулся Драко и, сощурившись, взглянул на Гермиону, — радуйся Грейнджер, что Поттер за тебя вступился, — он смерил её злобным взглядом, хотя, по мнению Гарри, он сейчас больше боялся, чем злился.

На этом Малфой сбежал, напоследок окинув своего зеленоглазого сокурсника недовольным взглядом, Забини, посмеиваясь, последовал за ним.

— Спасибо, — когда они ушли, Гермиона, наконец, опустила свою волшебную палочку и посмотрела на друга. — Но мог бы и не вмешиваться, мы бы сами разобрались, — она покосилась на Невилла, тот так и не проронил ни слова и выглядел совсем подавленным.

Гарри махнул рукой.

— Когда Драко становится таким, мне слишком сильно хочется его придушить, чтобы просто стоять в стороне.

— Но у тебя не будет проблем с сокурсниками? — забеспокоилась Гермиона. — Они же могут решить, что ты предатель какой‑то…

— Они ещё в прошлом году смирились, — Поттер усмехнулся, — уже одно то, что мы с тобой друзья, их тогда чуть до кондрашки не довело.

Гермиона несколько смущенно заправила за ухо прядь своих каштановых кудряшек.

— О… да? Ну что ж… мы, пожалуй, вернёмся в гостиную, — она закатила глаза, — а то у вас в подземельях мне даже стены начинают казаться враждебными.

— Ага, я говорил тебе о своей теории развития паранойи ввиду недостатка солнечного света? — хмыкнул Гарри, они медленно побрели вперед по коридору. — Она очень похожа на теорию всемирного заговора и теорию агрессивности слизеринцев, только еще включает в себя постоянный насморк и боязнь замкнутых пространств.

Гермиона усмехнулась:

— Ты сейчас пытаешься казаться умным или просто тонко намекаешь, что у тебя клаустрофобия?

— А что такое клаустрофобия?

— Вот и ответ, — они обменялись насмешливыми взглядами. — Сегодня я буду заниматься в библиотеке, если ты хочешь обогатить свой скудный словарный запас, приходи после уроков, посмотрим, что можно предпринять по поводу твоей неграмотности.