Наследие Кагана

Дорога до терема предков была весьма извилистая, с кочками и размытыми от проливных дождей тропами, терем предков находился на самых отдаленных землях Альбиониума, но, несмотря на это, семейство Кагана не реже чем один раз в три зимы навещала родовое гнездо, откуда началась жизнь всего Альбиониума. Я никудышный извозчик, не знаю, как так получалось, но чем больше я старался ехать аккуратней, тем сильнее дрожала колымажка. Наследница недовольно вздыхала и, казалось, что прожигала мою спину своим скрытым взглядом. Подъезжая к лесной тропе, впереди ведущие нас ратники замедлили ход, Данис один из главных ратников, будущий наследственный воевода, выходец из семьи старейший вел себя весьма подозрительно, он и был причиной медленного движения. Когда вдали я увидел силуэт, сразу понял о поджидающей нас засаде. Я взглянул на лицо Даниса и понял, что он не собирается отступать или же пытаться прорваться в перед, было внутреннее чутье, что он хочет этого нападения. Единственное, что я не сразу понял так это то, какие цели он преследовал.

Оценивая ситуацию нападения, я понял, что лучше всего мне затаиться и показать врагам, что для них я не несу никакой угрозы. И если я бы мог свободно убить ведунью ее пособника и Даниса, бороться со зверем было самоубийство и потому как прирожденный артист с ярмарки, я решил притвориться слабым и неуклюжим трусом. К моему несчастью, темсущи с медведем выбрала, чтобы именно я сопровождал ее в поселение. Конечно, девушка была необычайно красива, она манила своей яркостью и холодным спокойствием.

Мы шли по лесной тропе, все дальше уходя от тропы.

— Так, значит, тебя зовут Вагия? Весьма не обычное имя для воительницы, — заговорил я, но на каждое мое слово или же неосознанное движение, зверь, шедший впереди нас скалился и оборачивался на меня, что мне даже казалось, что он знает мои мысли и чувствует, что я отнюдь не жертва, а такой же безжалостный хищник.

— А как меня должно звать по твоему мнению?

— Амира или на худой конец Забира… — девушка усмехнулась как-то по-детски и просто, в отличие от своего питомца, она не чувствовала во мне угрозу.

— Когда мне давали имя никто не знал, что я стану ведуньей.

— Я думал, вы рождаетесь с этими размазанными по лицу пятнами. — Сказал я, стараясь задеть ведунью, но она лишь беззаботно усмехнулась.

— По новорожденным детям не видно, станут ли они ведуньями или нет.

— А среди мужчин ведунов не бывает?

— Ты не только трусливый, но еще и любопытный, — проговорила, передразнивая мою манеру говорить, Вагия.

— Да я вообще очень многосторонний….

— Нет, ведунья это женщина, что ведает о военном деле, мы воительницы Темреса, он нас защищает в бою, потому мы можем противостоять даже самым сильным противникам.

— А я слышал, что ведуньи тоже мрут, и причем не только от старости, но и в бою… Кстати за всю свою жизнь ни разу не встречал престарелых ведуний. — На мои слова зверь развернулся в мою сторону и свирепо заревел, я — как служитель смерти не испугался, но насторожился. Одно дело умереть с почестями в бою, другое быть разодранным зверем в глухом лесу на глазах у женщины.

— Это правда, — девушка сказала с грустью и проскальзывающей в ее голосе тоской. — Самой пожилой ведунье в нашей истории не было и тридцати зим, я часто задумываюсь о том, что вот эта предстоящая зима может стать последней для меня. — Вагия говорила подавленно будто пыталась сдержать наступающие слезы, я почувствовав себя неловко, так как привык ранить клинком, но не словом.

— Раз у нас такой душевный разговор могу я поинтересоваться, откуда у тебя такой милый и ласковый зверь?

— Эта очень личная история.

— Темрес каждой ведунье выдает по медвежонку для защиты? — Бросил я. Девушка, откинув поводья, быстрым движением вынула клинок из-за спины и приставила его к моему горлу. Я еле подавил желание выхватить, у совершенно не опасающейся меня девушке, оружие и резким точным движением вонзить ей в сердце.

— Насмехаешься над моим Богом! — Свирепо вымолвила Вагия, сейчас эта милая девушка походила на своего чрезмерно любезного питомца.

Я, не выпуская поводья лошадей, коих вел, из рук, смерено проговорил.

— Прошу прощения, это было лишнее, просто когда я пугаюсь, язык говорит все что угодно, не советуясь с головой.

Вагия самодовольно кивнула, и вздернув деловито носик, прошла вперед к своим лошадям и снова потянула их вперед за поводья.

— Або не питомец, он моя семья. — Тихо и нежно бросила ведунья через плечо. — Не пытайся убежать, Або бегает быстрее и по деревьям отлично лазит.

— Охотно верю, — прикрикнул я ей вслед.