Наследие Кагана

— Мы можем обмотать стрелы тканью, пропитанной смолой, поджечь и запустить в ворота. Они загорятся, это отвлечет настенных ратников и у нас будет преимущество.

— Золотая ты голова, а ты не задумывалась, почему до тебя никто не додумывался пускать огненные стрелы, хочешь отставить лучников без рук… Да и вообще, если серьезно, идея неудачная. — Я обиделась на критику моих идей Данисом, но не собиралась сдаваться не попробовав.

— Мы можем обмотать руки мокрой тканью, чтобы не обжечь руки! — Я победоносно задрала нос, а Данис лишь разочарованно закатил глаза.

— Тебе лишь бы что-то обмотать, остались привычки с прошлой скрытной жизни!? Хоть ты ей скажи темсущи, что идея прогорит так же как и ее стрелы.

— Будем делать! — Я направилась к лучникам, чтобы осуществить свой плат.

Провозились со стрелами мы достаточно долго. И все это время Данис выказывал свое недовольство. Он громко цыкал, тяжело вздыхал и предупреждал, что стрелы не смогут зажечь врата, я отмахивалась от его высказываний, а Саяр лишь, молча, наблюдал.

Когда все было готово и лучники натянули тетиву, другие ратники зажгли стрелы и они взлетели вверх, каково же было мое разочарование, когда свечи погасли прежде, чем успели вонзиться в толщи врат. На фоне удручающей тишины раздался громкий смех Даниса. Мне же хотелось плакать от горечи разочарования, мой план был весьма нелепый, как главнокомандующая войском я опозорилась окончательно. Мне казалось, что этот стыд и позор я смогу смыть только собственной кровью, или же пеплом собственного тела на погребении.

— Раз идеи нашей пегой курочки закончились, может, теперь бразды правления перейдут к наследнику воеводы.

— Что ты предлагаешь?

— Переговоры… Я пойду и Фаик, мы поговорим с ними, скажем, что с нами наследница, а Севара желает захватить власть в обход первой наследнице.

— Но к власти придет не Севара, а Хаким.

— Да, но именно Севара приказала твоему другу извозчику, любителю притворяться, убить тебя.

— Я тоже пойду, скажу, что Севара изменница и, защищая ее, они идут против Богов… — Вмешался Аяз.

— Тогда и я с вами пойду. — Проговорила я.

— Нет, ты останешься, и если нас убьют, ты придумаешь еще какой-нибудь огненный план, чтобы поджечь врата. — Данис усмехнулся, на мое удивление и Саяр не смог сдержать улыбку. Аяз еле слышно захихикал, но увидев мой взгляд, сделал вид, что кашляет.

— Хорошо. — Я согласилась остаться с основным войском. Трое всадников выдвинулись вперед. Саяр же приказал лучникам приготовиться и в случае нападения на наших посланников мира атаковать.

Я не знаю, что сказали наши посланники стенным ратникам, но долгие переговоры пошли на пользу, врата были отварены. Столица встречала меня глазами полными страха, ратников на защите стены оказалось намного меньше, чем мы предполагали, точнее, чем желали нам показать.

— Где наследница? — Бегая глазами по вошедшим воинам, заговорил ратник. Я узнала его, в начале своего пути ратника он часто нес службу охраны нашего терема, и самое необычное, что однажды он обыскивал мои покои, когда мне показалось, что в них кто-то был.

— Сложно узнать меня без маски Нагим? — Поинтересовалась я, и его удивленный взор застыл на мне.

— Ваше высокородие! — Он склонил передо мной колено. Другие ратники, что так и не увидели во мне наследницу, продолжали стоять в непонимании.

— Я рада, что ты со мной Нагим… — Я обернулась к Данису — Нам нужно идти дальше, я хочу видеть брата.

— Ваше высокородие. — Снова обратился ко мне Нагим. — Воевода перед боем вызвал подмогу с ближайших поселений, они скоро будут тут.

— Я останусь и встречу их. — Проговорил Аяз. — Скажу, что война закончилась, а они пусть остаются, чтобы склонить колено перед новым Каганом.

— Аяз, я думала, я хотела, чтобы ты пошел со мной…

— Я приду позже, когда разберусь с прибывшими ратниками.

— Я буду ждать…

Глаза Аяза были полны понимания. А я ощутила, что стала еще на один шаг ближе к своему наследию.

Глава 20

Аяз

Смерть действительно пришла мне на служение. Казалось, что прекрасная дева дарующая покой шагает за моей спиной и нежным прикосновением забирает моих противников. Мой меч будто был пропитан кровью, с его острия то и дело стекала чья-то жизнь. Ратники были хорошо обучены, но не достаточно, чтобы противостоять тремсу, но тем не менее они были готовы умереть за идеи, что им навязали старейшины и младший наследник. Глаза их были полны ненависти, они желали смерти, но большая часть их гнева была направлена на темсущи, они видели в них похитителей их мирной жизни. Что до меня, часто я оставался незамеченным, словно они считали меня своим, они не сразу могли разглядеть во мне их врага, это и был их основной просчет. Я убивал, ударяя в спину, не стыдясь этого, для меня эта война была не войной чести, а скорее войной, чтобы наступил мир, а потому, чтобы уменьшить потери с нашей стороны, можно было поступиться с собственными негласными правилами.