Наследие Кагана

— Я хотел остаться жить в поселении Ярчая, у меня там слишком хорошие соседи, чтобы их менять на колымажку.

— Ты правда вернешься с нами? — Недоверчиво поинтересовалась Вагия. — Думаю, Айдария тебя щедро наградит за твою преданность…

— Мне это не нужно… Мне нужна ты…

— Но Айдария, она… — Сказала Вагия, словно пытаясь меня в чем-то убедить.

— Она поймет меня, она не будет меня держать подле себя.

На глазах Вагии затемнели слезы.

— Значит, будем жить по соседству, — проговорила она улыбаясь.

— Хочешь, я найду тебе здесь лекаря?

— Нет, рана не такая уж серьезная.

— А как Або? Ему тоже досталось.

— Он тоже здравствует, хотя его показала бы тоже лекарю… Но не думаю, что здесь найдется лекарь, который захочет его осмотреть. — Вагия усмехнулась, глядя на грозного Або собравшего настороженные взгляды детей. Ведунья приблизилась к зверю и потрепала его за ухом. — Не бойтесь его, он очень добрый… Если вы загляните в его глаза, то увидите, что в нем есть душа. — Дети восторженно приблизились к Вагии, кажется, не только медведь пользовался их интересом.

— Вагия! — Вскрикнул я. — Раз ты тут пользуешься таким интересом, присмотришь тут за всем, хочу Айдарию навестить… Что-то я беспокоюсь о ней.

— Хорошо иди, если хочешь, мы пойдем с тобой? Я могу попросить мужа Зифы за всеми присмотреть.

— Нет, это не нужно. — Я коснулся ее лица своей ладонью — Здесь спокойнее…

Ведунья улыбнулась.

— Не знала, что тремс может быть милым и проявлять заботу.

— Тремс тоже человек, и ему присущи разные чувства и желания.

— Иди уже. — Вагия хитро улыбнулась. — Свои желания будешь демонстрировать, когда снова будем жить по соседству.

Я отправился в терем. В столице был полный переполох, люди ведомые любопытством выходили на улицы, они с опаской разглядывали темсущи. Прибывшее подкрепление общалось с примкнувшими к нам ратниками, при этом перечитывая то самое письмо от Севары. Терем величественно возвышался над просторным двором, раньше он мне казался таким прекрасным и необычным, сейчас для меня он выглядел зловеще. Около входа лежало два бездыханных тела ратника. Один сидел, облокотившись на стену около дверного косяка, в груди у него зияла алеющая рана, к его глубокому сожалению он был без доспехов. Тело второго ратника лежало прямо в проходе обезглавленное, лужица крови имитировала недостающую важную часть его тела. Я ухватился за его ноги и отодвинул его тело в сторону, оставив напротив его умершего соратника. В тереме присутствовал теплый давящий запах воска и крови. Узкие коридоры, по которым я прежде не имел прав расхаживать, казались мне душными, до невозможности темными и с каждым моим шагом было ощущение, что они становятся все уже. Мое дыхание участилось, сердце стучало как сумасшедшее, мне было невыносимо жарко, я почувствовал, как на лбу проступил пот, непослушной рукой я постарался вытереть влажный пот, но его капли скользнули по шее и, кажется именно это послужило тому, что пот расплылся по всему телу. Ощущение грязности и липкости под доспехами сводили меня с ума, а устрашающие стены, находившиеся так близко, давили на меня своим присутствием, мое продвижение стало невыносимо мучительным и медленным, мне хотелось бежать обратно и больше никогда не бывать в этом устрашающем коридоре. «Я тремс, а боюсь неподвижных стен, что за глупости» «нужно идти вперед». Глубоко вдохнув этот неприятный спертый воздух узкого помещения, я постарался ускорить свой шаг, но ноги не слушались, мысли путались и, мне казалось, что я никогда не выйду в более просторное место, наконец я заметил проходную и услышал приглушенные голоса в одной из палат, видимо там сейчас творилась история наследия. Оказавшись в более просторном помещение, чем коридор я с тревогой оглянулся на двери, в которые только что вошел, я уже был в относительной безопасности от стен, но меня тревожило как я смогу покинуть терем, снова не попав в этот нещадный коридор.

Наконец-то я попал в более широкие главные палаты терема Кагана. Палата была просторная с красивой лепниной и необычным роскошным стулом. На полу лежали два тела старейшин, над телом Севары склонялся лекарь. Я знал этого служителя здоровья, когда я только начинал учиться быть извозчиком, я свалился с колымажки, и моя рука было повреждена, она распухла и дико болела, именно этот лекарь лечил мою пострадавшую в учениях руку. Данис и Саяр стояли в растерянности, было странно видеть эту парочку спокойными не вступающими в споры между собой и не предлагающие умные решения. Айдария сидела на полу, прижимая к себе кровавое тело своего брата. Когда она услышала шаги, она подняла полные слез и отчаяния глаза.

— Что делать Аяз? — Она смотрела на меня как на близкого и более опытного человека, словно она ожидала, что я сейчас как по волшебству излечу Хакима от раны.

Я бросил взор на лекаря он лишь развел руками.

— Ваше высокородие, боюсь вашего брата не спасти… — Оправдываясь, заговорил лекарь, но взор его был направлен на меня, словно он повторял уже сказанные Айдарии слова именно для меня.