Наследие Мортены

Случайных исполнителей подобрали из той асоциальной прослойки общества, которая есть в каждом городе. Заказ пришёл на мобильный телефон, даже внушение не потребовалось. Одному из них пообещали денег за доставку девушки на разговор, а вот второму дали несколько иные инструкции. При сильном сопротивлении предлагалось устроить несчастный случай, что и произошло. В обоих вариантах сумма вознаграждения была слишком заманчивой, чтобы не клюнуть. На всякий случай удостоверился, что выжженные участки памяти отсутствовали. Видимо, предложение вполне соответствовало моральным принципам исполнителей и попало на благодатную почву. Кар пробивал номер, с которого пришёл заказ, но уже сейчас было понятно, что симка оформлена на подставное лицо. Владелец по паспорту был уже неделю как мёртв, скончавшись от старости в доме престарелых в Московской области.

«Кто же стоит за этим всем?»

Баабыр размышлял над этим вопросом не первые сутки. Ментал — родовая способность ирбисов. Мог ли где-то быть неучтённый представитель клана?

Своих кошек в человеческий мир не отпускали, слишком ценный ресурс. Им предоставлялись все возможности для самореализации, будь то бизнес, искусство или спорт. Да что угодно. Единственное условие — брак только с оборотнем для гарантирования чистого потомства. Но тогда откуда? Внебрачные связи? Дядя Бэрил сам результат такой связи, но он скорее исключение, чем правило. Дети для оборотней такая же ценность, чтобы быть неучтёнными.

И почему вся эта возня именно сейчас? Пять лет Баабыр колесил по стране, пять долгих лет. Почему именно этот город? Почему именно эта девушка? Её решили убрать как соучастницу или как ненужного свидетеля? Взаимосвязаны ли эти случаи? Данных было слишком мало.

Баар откинул голову на спинку кресла возле постели Евгении. Боль тисками сдавливала виски, пульсируя в такт сердцебиению. Мысли вяло ворочались, анализируя ситуацию. Слишком много вопросов и слишком мало ответов. А ведь возможный источник информации лежал рядом, стоило только протянуть руку и считать. И чем он тогда будет лучше Кара? Сам же говорил, что вмешательство не проходит бесследно. С другой стороны, пока девушка в таком состоянии сопротивления с её стороны не будет, мозг абсолютно точно не пострадает, а ответы могут быть получены.

«Сделки с совестью ни к чему хорошему не приводят», — любил говорить дед Сурах, и Баар всегда был согласен с ним. Но сейчас… Соблазн был велик.

Баабыр лукавил, когда отказывался от применения способностей к Евгении исключительно из-за опасений о её здоровье. Была и глубоко личная причина, о которой Баар никому не распространялся. Ирбис не любил применять свои способности к женщинам. Во многом из-за того, что их сознание походило на водоворот бесполезных воспоминаний, ярких, но таких поверхностных эмоций, присущих большинству представительниц прекрасного пола. Их ощущения забивали всё доступное пространство, загружая сознание бесполезной информацией и утягивая в хаос, словно в зыбучие пески. С одной стороны, считывать женщин было проще, а с другой — процесс напоминал детскую шалость, когда тебе вдули в открытый рот пух от одуванчика. Ничего смертельного, но ещё долго приходится отплёвываться от лишнего.

Ирбис рассматривал лежащую на постели девушку. Её раздели, освободив от мокрой одежды, и завернули в плед. Сейчас она лежала, широко раскинув руки в стороны, словно расправив крылья. Когда Евгения оказалась в такой позе, Баар не заметил. Бледная до синевы кожа натянулась на скулах. Под глазами залегли тени. Волосы разметались по подушкам, выставляя на всеобщее обозрение тонкую, хрупкую шею.

То, что в темноте на берегу реки все приняли за раны, оказалось изящными татуировками. Два морских конька начинались за ушами и спускались по шее вниз, огибая челюсть. Татуировки были миниатюрными, около семи сантиметров в длину, однако странно, что Баабыр не заметил их при предыдущих встречах.

Девушка вздрогнула, словно от холода. Плед сполз вниз, оголяя молочно-белую кожу на острых ключицах. Баабыр заставил себя встать и поправить плед, чтобы Евгения не замёрзла. Что им владело в тот момент, он не смог бы объяснить даже себе. Много позже Баар убедит себя, что просто заметил жилку пульса, вздрагивающую у ключицы, и решил прикоснуться, проверив свою догадку. Но это будет потом, а пока его пальцы соскользнули вдоль татуировки морского конька, едва задели нежную, но такую холодную кожу на шее, спускаясь к ложбинке между ключиц.

Баабыр пропал. Ещё ни разу он не проваливался в подсознание человека с такой скоростью. Только что он поправлял плед на обнажённой девушке в охотничьем домике на краю старорусской деревни, и вот уже стоит, ошеломлённо озираясь по сторонам, посреди огромного тропического леса.