Наследие (СИ)

— Знает? Но если у вас такая реакция на этот препарат…

— Препарат ни при чем, — тихо сказал он. — Это фобия, Дана. Я думал, вы уже догадались.

— Фобия? — она подошла ближе и присела рядом с креслом. — О, простите. Мне не пришло в голову…

Он коротко усмехнулся:

— Иначе зачем мне понадобилась бы ваша помощь? Инъекции я делать умею. Только вот от вида собственной крови в шприце могу упасть в обморок.

— Извините, — шепотом сказала Дана, осторожно кладя ладонь на его руку. — Я… буду иметь это в виду.

Он кивнул молча и, опустив глаза, начал расправлять рукав. Дана помогла ему застегнуть запонку, вместе с ним встала и подала ему пиджак.

— А как у вас дела на личном фронте? — спросил он, поправляя манжеты.

— Камилл пригласил меня на свидание, — отозвалась она, принимаясь собирать аптечку. Вроде бы без выражения, но Лафонтену в ее голосе почудилась некая неуверенность. Он подошел к ней.

— Дана, я ни к чему вас не принуждаю. Пожалуйста, если вы не хотите продолжать эту игру…

— Дело не в этом, — проговорила она. — Камилл симпатичный, и я не против провести с ним вечер… но…

— Но что?

— Он выглядит таким искренним. И мне уже кажется, что не он меня, а я его пытаюсь обмануть. Мерзкое ощущение.

— Вот в чем дело! — Он улыбнулся. — Не думайте об этом, Дана. Если обмана нет, то его нет. Вы просто немного развлечетесь. А если есть… Пожалуйста, будьте осторожны.

— Кажется, вы не хотели подозревать в чем-то Камилла Розье?

— Иногда я делаю и то, чего не хочу. Что же до Розье… Не знаю. Теперь уже не знаю.

Она убрала аптечку, закрыла шкаф и оглянулась с задумчивым видом:

— Вы странный человек, месье Антуан. Я никогда не встречала никого честнее, но как легко вы лжете! Иногда я даже не знаю, стоит ли понимать ваши слова буквально.

— Благодарю за откровенность, — усмехнулся он. — Я политик, Дана… А теперь давайте вернемся к делам.

— Да, конечно.

Дана ушла в приемную.

Лафонтен вернулся в кабинет и сел за стол. Задумчиво посмотрел на разложенные в ряд листы с последними донесениями. Давняя привычка — обдумывая проблему, раскладывать ее на составляющие в виде пасьянса… Он уже не думал, что расследует очередной заговор. Нет, тут что-то более масштабное…

Он пересмотрел одно за другим все донесения и отложил одно в сторону, сместив остальные листы.

Грегор Пауэрс.

Наблюдатели сообщили о перестрелке на заброшенной стройплощадке, но деталей никто не знал — место открытое, подойти незаметно нельзя. Видимо, компанию Бессмертных кто-то преследовал. Но преследователи не шли прямо следом за ними, они явились позже. Снова загадка: каким образом их обнаружили?

Труп Грегора нашли на рельсах, но выброса витано не было. Значит, когда он погиб, остальные трое его собратьев были уже далеко. Почему они его оставили и кому понадобилось его убивать?

Да, вариант — он сам бросился под поезд. Но зачем? Чтобы не даться в руки загадочным преследователям?

Похищение Алекс Рейвен.

Нападение на Мишель Уэбстер.

Нападение на Лиама Райли, после которого он исчез — спрятался так хорошо, что Наблюдатели все еще не взяли его след. Возможно, его тоже похитили.

Да, в Париже снова идет охота на Бессмертных. Как и семь лет назад. С той лишь разницей, что сейчас их не убивают, а похищают. Но кто и с какой целью?

Судя по интересу к персоне Энн Линдси, Дункан МакЛауд тоже в списке потенциальных жертв.

Это именно то, о чем так удачно предостерег Митоса Доусон.

Дело за малым — понять, что, собственно, происходит.

Действительно, пара пустяков!

Было и еще одно обстоятельство. После сообщения о неудачном похищении Энн Линдси информационная служба продолжала фиксировать запросы к базе данных «из ниоткуда», но запросы стали бессистемными. Между тем, даже судя по ловко организованному похищению Алекс Рейвен, информация у похитителей была свежайшей.

Кто снабжает их сведениями, сам оставаясь незамеченным?

Наблюдение за Джеком Шапиро пока не дало ничего. Проверка отставных агентов продолжалась, но таинственный информатор похитителей — не отставной агент. Высокопоставленный, пользующийся доверием и уважением, настолько, что никому и в голову не придет его подозревать…

Такой, как, например, Камилл Розье. Или как еще семеро его коллег, работающих в Европе.

Да, единственное, что можно предполагать с высокой вероятностью: заговор привязан к Парижу, а значит — к Европе. Конечно, в эпоху доступности связи и мировых информационных сетей передавать в Париж сведения можно откуда угодно, хоть из Шанхая, хоть из Дели, хоть из Новой Зеландии. Но обмен данными между региональными серверами идет не синхронно, и проводить мероприятия, требующие свежей информации и быстрого реагирования, с другой стороны планеты все-таки трудно.

Лафонтен откинулся на спинку кресла и достал сигарету. Закурил, спрятал зажигалку. Снова посмотрел на разложенные на столе бумаги. Нужно было думать о деле — сегодняшнем деле. А память снова упорно возвращала его к прошлому, одну за другой подкидывая картины давних событий. Где же ответ — здесь, в настоящем, или там?..

*

…— Я могу поговорить с вами, месье Лафонтен?

— Разумеется, месье Дюссо. Прошу вас.