Наследие старой цыганки

— У нас есть ещё подозреваемые, — вставил Марк. — Не думай, что ты был единственным в нашем списке.

Ренье расхохотался.

— Опять ваши дурацкие игры в шпионов и детективов?! И как, много улик уже собрали?

— Пока нет, но не переживай, мы найдём похитителей.

— Ищите. Мне-то что?

Когда Марк и Эстель уже собирались уходить, Артур окликнул их на пороге:

— А кого вы ещё подозревали, кроме меня?

— Цыган, — коротко ответил мальчик.

Ренье ехидно улыбнулся:

— Готов поспорить, что эту версию предложила Рут.

— Верно, — Эсти удивлённо воззрилась на парня. — Откуда ты знаешь?

— Просто догадался.

По обратной дороге, когда брат и сестра уже подходили к школе, чтобы оттуда по привычному пути отправиться домой, Эстель вдруг резко остановилась, глядя куда-то под ноги. Тропа почти успела высохнуть от луж, так что дети шли быстро и уверенно, чтобы скорее очутиться дома. Прежде чем Марк заметил, что сестра отстала от него, он уже успел пройти добрых двадцать метров. Чтобы не возвращаться к ней, он позвал:

— Эсти! Ты чего там встала?! Пошли скорее!

Эстель бегом подскочила к брату и, схватив его за руку, стала быстро что-то объяснять.

— Пойдём скорее, там следы от наших великов! Мы сможем найти их по оставленному следу.

— Успокойся, это мы оставили эти следы, когда ехали в школу, — попытался отнять руку мальчик, но сестра продолжала тянуть его назад.

— Да мы даже не доезжали дотуда, сам посмотри! Следы вон где, а мы оставляли наши велики у самой школы.

— Ого! А ведь ты права, Эсти! — мальчик позволил сестре отвести себя к тому месту, где она увидела следы от колёс.

Действительно, на ещё влажной земле были видны две узкие колеи от велосипедных шин. Марк сразу понял, почему Эсти узнала в этих следах их велосипеды. Две недели назад он сам ставил на шину своего двухколёсного друга заплатку в форме ромба, и теперь на подсыхающей земляной тропинке чётко выделялся этот символ. Простым совпадением это нельзя было объяснить, поэтому дети пришли в сильное волнение. Подобно настоящему детективу, Марк заметил:

— Следы довольно неглубокие, несмотря на то, что земля сильно размокла от прошедшего дождя. Это значит, что велосипеды катили руками, не садясь на них.

— Верно, — согласилась Эсти, — я тоже сразу так подумала.

Брат знал, что Эстель говорит правду: по сообразительности она ничуть не уступала ему. Дети пошли вдоль оставленных следов, стараясь не упускать их из виду, так как кое-где они прерывались. Две узкие колеи свернули на перекрёстке улицы, скользнув в сторону поля.

— Значит, это действительно были пришедшие цыгане, — сделал выводы Марк. — Можем не идти дальше, нам их уже не догнать.

— Давай хотя бы посмотрим, в какую сторону они поведут дальше, — не отступала девочка.

Дети прошли тропинку и вступили на широкое поле, тянущееся далеко-далеко, до самого горизонта; кое-где виднелись редкие деревья. Марк и Эсти иногда гуляли здесь, так что хорошо знали эти места. Следы велосипедов терялись в траве, но ребята продолжали идти вперёд, рассчитывая лишь на то, что похититель, или похитители, не сворачивали с прямого пути. На небе снова вовсю сияло солнце, от дождя не осталось никаких следов, словно его и не было. Когда вслед за братом Эстель решила отказаться от их задумки, Марк приложил ладонь ко лбу, защищаясь от палящих лучей света, и стал всматриваться вперёд.

— Эсти, смотри, вон за теми деревьями какой-то домик. Почему я раньше его никогда там не замечал?

— Ты прав, я тоже его вижу. Но раньше его там не было. Наверное, его недавно поставил кто-нибудь из фермеров. Давай сходим и посмотрим, может наши велосипеды сейчас там?

— Пошли.

Брат с сестрой ускорили шаг, словно боясь, что этот странный деревянный дом вот-вот исчезнет, как мираж. Осмотрев старые дощатые стены маленького строения, мальчик заметил:

— Это даже и не дом вовсе. Это какой-то сарай.

Он открыл дверцу и заглянул внутрь. Солнечные лучи ворвались во мрак ветхой халупы, представив перед ребятами маленькую комнатку, задняя стена которой представляла собой старую выцветшую тряпку, повешенную на протянутой под потолком проволоке. Сейчас было трудно определить цвет этой ширмы, но детей это мало волновало.

— Тут есть кто-нибудь? — негромко спросил Марк, осматриваясь по сторонам, так как зрение его уже стало привыкать к полумраку. — Похоже, что тут давно никого не было. Никаких следов жизни, разве что какие-то старые газеты на полу.

Эсти протиснулась вперёд и нагнулась над кипой старых пожелтевших бумаг.

— Ого! — удивилась она. — Этим газетам уже более шести десятков лет. Это какие-то столичные газеты, не наши.

— А вот тут кто-то карандашом пометки делал. Графит уже стёрся, но процарапанный след остался. Здесь пишут про потопленный во время войны корабль.

— Во время войны такое часто случалось. Чего я не пойму, так это зачем кому-то потребовалось здесь складывать эти газеты? Эта развалина, — Эсти окинула взглядом внутренне пространство, — появилась здесь совсем недавно, если следовать простой человеческой логике, но почему-то складывается чувство, что она стоит здесь уже не одно десятилетие.