Наследие ушедшей цивилизации

Трофим подпрыгнул на месте и стал быстро ходить взад и вперёд, искоса глядя на собеседницу. Затем, словно взяв себя в руки, остановился и внимательно посмотрел ей в лицо.

– Рассказывай, – потребовал он взволнованным шёпотом, – рассказывай подробней.

– Да что рассказывать? – Анитси несколько была обескуражена реакцией парня. – Какое ты имеешь к этому отношение?

– Да прямое! – сердце Трофима глухо отбивало бешеный ритм так, что казалось вся грудь вздрагивала под курткой. – Мой отец… на его гены тоже повлияли. Сам Мартин Кари участвовал в клонировании его как раз перед своей гибелью. А Бескровных спаслась и помогла клонироваться твоей матери. Так появилась ты. Чувствуешь одинаковое наше с тобой происхождение?

Анитси медленно заулыбалась:

– Возможно, в этом есть что-то.

Непонятные чувство обуревали Трофима, до сих пор не ведомые ему. Только теперь он понял, как безумно был одинок. Он и не мог надеяться, что встретит существо совершенно отличное от него, но, тем не менее, такое же, как он. С такими же, непонятными остальному обществу переживаниями, с такой же тревогой в душе, с такой же непохожестью на своих друзей. Он смотрел на Анитси, которая что-то ему говорила, и почти не слышал её голоса. Мысль была одна: как глупо бы он выглядел, если бы на глазах появились рвущиеся наружу слёзы. Глупые, ненужные слёзы, из-за которых приходилась сжимать горло и невежливо отворачиваться.

Наконец, когда Анитси дёрнула его за рукав, Трофим прислушался к ней.

– Ты знал, что не похож на других? Как давно? Кто твой отец? Что он говорит по этому поводу?

– Я всё тебе расскажу, дай прийти в себя…

– Почему мы не такие как все? Это связано с опытами?

– Да… я долгое время думал, что я один…

– Трофим, пожалуйста, ты знаешь, кто мы?

Он покачал головой:

– Даже мой отец толком ничего не знает. Я спрашивал. Только то, что мы продукт какого-то опыта… Но, подожди… Как Бескровных добралась до Ирика незамеченной асконскими пограничниками?

Он обошёл девушку и внимательно посмотрел на неё со стороны.

– Её доставил к воротам асконский стратолёт, – ответила та, ещё не понимая смысла вопроса. – На автопилоте, она была без сознания.

– Асконский стратолёт, говоришь? – протянул Трофим, прищуривая глаза.

– Да… асконский. Возможно, твой отец, всё же что-то знает, – Анитси поправила выбившиеся из причёски волосы, – возможно, что-то знает и Даяна…

Трофим опустился на каменистую поверхность земли и устало облокотился о кусок скалы.

– А теперь, давай всё по порядку, – предложил он.

Глава 8. Два одиночества

Анитси села рядом, немного выше и внимательно посмотрела на собеседника, всем своим видом предлагая ему первому говорить.

Трофим улыбнулся и начал:

– Я никогда не был похож на своего отца, сколько себя помнил. Сначала не придавал этому значения, потом начались эти дразнилки в школе, затем в лётном центре. У меня был только один друг. Он – единственный, который меня как-то понимает. Не знаю, как ему это удаётся, я сам себя порой никак не пойму. У меня никогда не было личной жизни. Да… не смейся… Я до сих пор ещё девственник. Меня считают грубым, необщительным, чудаковатым… некрасивым. Неудачником, в общем. Но я всегда искал ответы на вопрос: «Кто я?». Всё время чувствовал, что во мне что-то не то.

К нам приходят странные люди из тайного совета, очень интересуются моей персоной. Недавно мной заинтересовалась Даяна, но наши власти не разрешили сотрудничество. Она говорила о спасении человечества, – парень выжидающе посмотрел на Анитси. Та не сводила с него своих внимательных раскосых глаз.

– Джонни, – продолжал Трофим, – любимый моего друга Ника, помешался на «пещере познаний». Он и нас заразил этой идеей. Мне нужен ответ, почему наши космолёты не могут покинуть стратосферу, а ещё больше меня волнует вопрос о моём происхождении. Правда, вопрос о моей природе волнует не только меня. За мной давно уже следят, подозреваю – из тайного совета. Даже не знаю, что их останавливает убить меня на месте, чтобы больше не мучиться вопросами. Я давно слышу, что вымирает нация. Только я одного не пойму, зачем им понадобилось взрывать лабораторию, когда Мартин Кари был так близок к успеху?

– Я тебе объясню.

Анитси поднялась, размяла колени и снова опустилась на камни.