Наследие ушедшей цивилизации

Трофим рассмеялся. Он смеялся, обхватив голову руками на изумление Лайсону, который начинал подумывать о расстройстве сознания бывшего одногруппника.

– О чем твой смех? – возмутился он. – Я предложил тебе работать в цирке?

– Кто? – сквозь смех проговорил Трофим. – Ну, кто тебя просил прийти ко мне с таким предложением?

– Моё начальство, – глухо и недовольно ответил Лайсон. – Они подумали, что услышав это от меня, ты будешь… ммм… польщён, что ли…

Трофим рассмеялся ещё сильнее.

– Нет, ну вы взгляните на этого типа! – выдохнул он в промежутках между смехом. – Ты забыл, при каких обстоятельствах мы с тобой простились?

Лайсон инстинктивно дотронулся до скулы и поморщился.

– Кто старое помянет…– тихо проговорил он.

– Да пошёл ты! – Трофим сплюнул и резко вышел из комнаты, оставив незадачливого посла в недоумении оценивать ситуацию.

Он ещё улыбался, когда проходил медицинское обследование перед полётом, когда сканировали его татуировку у локтя. Некоторое время он чувствовал своё превосходство и, что там скрывать, наслаждался им. Только когда его стратолёт поднялся над землёй и стал отдаляться от базы, его охватила смутная тревога.

Разум стал задавать каверзные вопросы. Почему ему так внезапно предложили работу на космодроме? Да разве внезапно? Нет, конечно. Если вспомнить все предшествующие события, слежку, заключение Джонни в лечебницу для душевнобольных, странные визиты к его отцу… Скорее напоминает не повышение, а… Словно кто-то хотел его отдалить от границы. Неужели есть какие-то подозрения его встреч с ириканцем. Ну, нет. Тогда бы просто руки за спиной скрутили. Скорее всего, история эта связана напрямую с «пещерой познания». Кто-то опасается, что Трофим её найдёт.

Руки стали сами по себе дрожать. Трофим чувствовал, что справиться с управлением он не в состоянии. Быстро переключив режим на автопилот, он откинулся на спинку сидения и глубоко вздохнул, пытаясь унять непроизвольную дрожь. Сейчас он в безопасности, вне стен города, но вечером ему предстоит вернуться, и кто знает, не будут ли его встречать. Не надо было так издеваться над Лайсоном. Нужно было сказать, что подумает или что-нибудь в этом роде, время потянуть. А теперь что?

Ему стало страшно.

День тянулся невыносимо долго. Опять гнетущее чувство одиночества. Хотелось связаться с Ником, просто спросить, как дела, убедиться, что всё в порядке, но он был вне зоны действия телепортации голоса.

После нескольких патрульных полётов вдоль стены города, Трофим присоединился к коллегам, которые устроили шумный привал с какими-то играми. Он сидел в стороне и наблюдал за ними. Степан, один из пилотов из его патрульной группы, кряхтя, присел к нему и протянул какой-то напиток во фляжке. Трофим хлебнул.

– Ты чего? – спросил Степан.

– Что? – отозвался эхом Трофим.

– Какой-то сам не свой. Не полетишь на нейтралку?

– А что там делать? – как можно равнодушней спросил он. – Одни камни.

– Правильно, – одобрил Степан. Он хлебнул из своей фляжки добрый глоток и задушевно поведал Трофиму. – Ты бы поосторожней со своими полётами. Начальство уже тобой интересуется.

Трофим настороженно взглянул на собеседника. Тридцатипятилетний крепкий пилот со смешливыми морщинками вокруг серых хитроватых глаз, какая-то глупая чёлка непонятного цвета, рот вечно в форме полуулыбки. Раньше Трофиму казалось, что Степан любит всем угождать. Никогда он не видел, чтобы тот с кем-то ссорился или выяснял отношения. Всегда тот отшучивался, балагурил, вспоминал какие-то нелепые поговорки. Словом, личность неяркая, легко теряющаяся в общей массе.

– Предложили работу на космодроме, – на всякий случай признался Трофим. Кто знает, с кем связан этот человек. А лишняя скрытность навела бы на подозрение. – Может, поэтому и интересуется начальство. Проверяет.

– Работу на космодроме? – Степан, похоже, искренне удивился и даже выпятил нижнюю губу. – Ты согласился?

– Думаю пока, – солгал Трофим. – Предложение заманчивое, ничего не скажешь. Но и здесь привык.

Степан с готовностью закивал.

– Да, здесь посвободней и подальше от начальства.

Как в доказательство его словам прямо над ними пролетел чей-то стратолёт, закрутился в немыслимую петлю и, оставляя за собой целый шлейф синей дымки, умчался за другим стратолётом. Пограничники жгли энергию, устраивая гонки.

– Дети, – снисходительно выдохнул Степан. Он был самым старшим из пилотов. – Тебе-то сколько лет?

– Двадцать, – признался Трофим.

– Не женат?

– Нет.

– Без друга трудно, – авторитетно заявил самый старший из пилотов.

– Друзья есть, – заикнулся, было, Трофим и тут же осёкся. О друзьях ему сейчас не время разговаривать.

– Друзья одно, а супруг другое, – Степан словно и не хотел развивать тему о друзьях. – Но я многих знаю, которые так и прожили одни.

– Без детей?

– Здоровье не позволяло. Но эта тема не про тебя, ты здоров как бык, видно невооружённым глазом. Тебе не грозит одиночество. Только для сердца тоже нужно кого-то искать.