Наследник

— Общее пространство, где есть единая монета, единые законы, свобода перемещать товары. Уже для того, чтобы одну часть махины делали в Нижнем Новгороде, иную в Оренбурге нужно пройти мытни и пошлины заплатить. Ввести единую пошлину на ввоз в империю товара из-за границы, и будет прибыль, — прояснял я свое видение, и похоже было, что оно совпадает мнением Шувалова. — Понимаю, великое дело, но так будет лучше. Сначала упадет доходность от таможенных поборов, но уже через два-три года торговля увеличится и со сторицей вернет недоимки, кои можно быстро первоначально перекрыть соляным налогом. А так же в России не хватает банка, чтобы тот ссуды давал промышленникам на прожекты, или же мещанам на учение, и опосля за оное брать десять лет деньги с них. Кто и дом построить желает, а денег не хватает, вот под залог того дома и дать ссуду. Много чего, итальянцы уже давно так работают и много денег зарабатывают.

— М-да, Ваше Высочество. Вы молод и Вам свойственна быстрота мысли и суета в действиях, так скоро, как того желаете, не решится. Давайте встретимся еще раз в ближайшее время и поговорим, что сейчас можно сладить, по примеру того, как вы договорились об горе Магнитной, а что и после, — сказал Шувалов и потянулся за бутылкой, которой была явно анисовая водка. — А теперь штрафные и не по одной. Нельзя долго оставлять одних дам, а то и украдет кто наших прелестниц, как бык Европу.

Выпив по две водки рюмки, вполне себе объемных, мы отправились к гостям. Шувалов не отпускал меня, и мы вдвоем искали своих жен, успев выпить еще по три рюмки водки с гостями графа. И это при том, что до закусок я так и не добрался. Чувствуется, что вечер перестает быть томным.

— Вот же коршун! — возмутился хозяин дома. — Лорд Кармайкл уже елей нашим женам в уши вливает.

Я не признал английского посла в немолодом мужчине рядом со своей супругой, которая уже не менее моего была во хмели. Вероятно, наши организмы еще не созрели к таким великосветским испытаниям, как ассамблея у Петра Шувалова.

— Сеур-гэй Викторовеч, рад приветствовать Вас, — первым обратился ко мне англичанин. — Я есть сэр Френсис Дрейк.

— Сэр Дрейк, позвольте мне украсть свою жену, — сказал я, наблюдая за игривым настроением своей жены.

— Сергей Викторович, — сказала Екатерина с шалящими бесянятами в глазах. — Может, я хочу с отважным пиратом сэром Дрейком отправиться в вояж по бескрайнему морю.

— Конечно, сударыня, тогда я пойду, украду кого-то другого, для своего вояжа, — вторя игривости Катэ, ответил я и, обозначив поклон, направился в сторону.

Стоит ли говорить, что уже через пару минут я был взят Катериной под руку, да так, что впоследствии и синяк остался. Может, будь на месте престарелого, низкого и не особо приятного в наружности Кармайкла кто-то вроде рослого рубаки Гришки Орлова или Григория Потемкина, то и ушла бы женушка в «вояж по морям», но не в этом случае. И вообще, а что, если Гришку Орлова придавить уже сейчас? Он уже в гвардии, или еще мал для нее, давно я не интересовался именами гвардейцев?

*………*………*

Вена, февраль 1747 г.

Мария-Терезия, несмотря на то, что уже пошла на уступки прусскому королю и объявила своего мужа Франца Стефана императором Священной Римской империи, оставалась фактической правительницей обширных территорий в Центральной Европе. Те «прагматические санкции», которые принял ее отец, развязали войну и Австрию, являющуюся, по сути, ядром этой самой империи, попробовали на прочность. Еще недавно Вена диктовала свою волю на большинство германских княжеств, да и не только германских. Сейчас же обнаружился действительно сильный враг — Пруссия. Этот несносный Фридрих поставил всю экономику небольшого государства на военные нужды и смог добиться того, что Австрия не так и сумела сделать — мобилизации и населения и экономики. Может, в этом и кроятся причины поражений армии Марии-Терезии.

Нельзя сказать, что Вена оказалась беззубой, Северная Италия узнала, что такое воины в белых мундирах и это были австрийские войска, а не те лягушатники, что тоже взяли белый цвет для своей армии. Вот только завоевание некоторых городов на севере Аппенинского полуострова нисколько не решило задач Австрии, а захваченная Генуя даже сумела поднять восстание и выгнать разоряющих ее австрийцев. Фридрих же занял Силезию и вплотную приблизился к Богемии, от которой уже и рукой подать до Вены.

Одна надежда была на русских. Долго откладывала Мария-Терезия обращение за помощью к Елизавете. Русские войска уже были на территории Германии и подходили к Рейну, но австрийцы ожидали, не решаясь показать свою слабость призывом к русским, как и то, что эти варвары будут топтать немецкие земли. Но время пришло и для этого.

— Герцог, — обратилась императрица к командующему австрийскими войсками Карлу Александру Лотарингскому и Барскому. — Каковы наши шансы не потерять свои Нидерланды, в целом удержать влияние в Голландии и удержать Парму?