Наследник

На следующий день следователь Меликьян получил неожиданную награду в виде устного поощрения, причем с самого утра. В его кабинет, довольно потирая руки, вошел начальник и с сияющим лицом заявил:

– Благодарю за службу, как говорится. Как говорится, можем, если хотим! Это я о тебе.

– Вы это о чем? – вставая из-за стола, спросил его Аркадий Сергеевич.

– Ладно, ладно, не скромничай, сам такой, – заулыбался начальник. – Раскрыл дело по горячим следам. Выпишу на твой отдел премию и буду ходатайствовать о снятии предыдущего взыскания.

– Спасибо.

– Вот что значит правильный подход к подчиненным. Это я о себе. Устроил тебе нахлобучку, вот ты и стал носом землю рыть. А если бы я миндальничал с тобой, а ты все вразвалочку и не спеша, то стало бы это дело очередным «висяком» на нашей шее.

– Товарищ майор, я не знаю, откуда у вас эта информация, я вам ничего пока не докладывал, но мы еще в самом начале пути… – начал было Аркадий Сергеевич, но начальник его перебил.

– Значится, так, – сказал он, и благодушные искорки в его глазах сменились льдинками стужи. – Моя первоначальная версия полностью подтверждается. Эксперты сличили «пальчики». Принадлежат Егору Харитонову. Племянничек убил деда, пропил телевизор, свалился в сугроб и замерз. Дело можно закрывать.

– Это приказ? – спросил Аркадий Сергеевич.

– Нет, совет начальника. Преступление раскрыто, преступник установлен, судить некого. У тебя еще текущих дел вагон и маленькая тележка! Пришвина допросил?! Нет! Так и будешь топтаться на месте?

– Никак нет. Пришвина не допросил. Топтаться на месте не собираюсь, – по-военному четко ответил следователь Меликьян.

– То-то, исполняй! – умиротворенно произнес начальник и вышел из кабинета.

Сидевший в своем углу Павлик осторожно спросил:

– Значит, закрываем дело?

– Дела не закрывают, а прекращают, – задумчиво ответил Аркадий Сергеевич, прохаживаясь по кабинету из угла в угол. – Основанием для прекращения могут являться разные обстоятельства. Например, смерть подозреваемого.

– Но вы с этим не согласны, – заметил проницательный Павлик.

– Да, не согласен. Потому что у нас нет оснований подозревать Егора Харитонова. Следовательно, его смерть ничего не меняет. А даже, наоборот, все осложняет.

– Как это нет оснований? – Павлик явно обиделся, что его версия подвергается сомнению. – Вы же слышали, отпечатки харитоновские. И телевизор он выносил. А после убийства осознал содеянное, напился и замерз.

– Напился он в ночь с четверга на пятницу. Под утро привезли его в морг. А вечером он пошел и убил деда и снова вернулся к себе в морг. Тебя это не смущает?

– Неувязочка. – Павлик почесал затылок, и вдруг его озарила догадка. – Так значит, убийство тоже было в четверг вечером!

– Ну, это нам эксперты установят. А ты пока займись вот чем. Поищи-ка телевизор. В ломбардах, в комиссионках, на рынке.

Аркадий Сергеевич остановился, глядя в окно. Мимо управления по заснеженному тротуару женщина везла на детских санках какую-то тяжелую картонную коробку. «Телевизор? – подумал он. – Нет, скорее компьютер. Эдик тоже давно просит новый компьютер. С премии купим. А старый сдадим в ремонт, а потом я сам на нем буду работать. В ремонт…»

– Знаешь, Павлик, ты пока в ломбард не ходи. Начни-ка ты с мастерских по ремонту.

– Эх, накрылась премия, – протянул Павлик. – Шеф, нехорошо обманывать начальство. Вы же обещали дело закрыть, то есть прекратить.

– Нет. Я обещал не топтаться на месте. Поэтому вперед, юноша, нас ждут великие дела!

Когда Аркадий Сергеевич работал оперативником районного угрозыска, то у него была своя агентурная сеть. Личные дела секретных сотрудников хранились в его сейфе. И стопка эта должна была непрерывно пополняться. Согласно плану агентурно-оперативной работы каждый опер обязан был ежегодно завербовать несколько новых агентов. Меликьяну это занятие было противно, и он поступал так, как и большинство его знакомых оперов: заводил фиктивные дела. Многие жители городка и не подозревали, что они записаны в секретной картотеке под разными псевдонимами, регулярно получают задания и даже иногда их успешно выполняют.

Надо сказать, что от фиктивных агентов пользы было даже больше, чем от реальных. Официальная агентура, передаваемая по наследству от одного оперативника к другому, уже давно не могла раздобыть никаких ценных сведений, потому что «засветилась». Криминальный мир хорошо знал своих стукачей. Их не убивали. Их терпели и только старались не болтать лишнего в их присутствии. А убьешь – неизвестно, кто займет его место…

Поэтому кроме официальных и фиктивных сексотов каждый уважающий себя опер обладал еще и несколькими личными агентами. Они нигде не учитывались, ни по каким документам не проходили. Они были известны только ему и работали только на него. И когда он уходил с работы, то не передавал их по наследству.

Когда Аркадий Сергеевич ушел из оперативников в следователи, он сохранил на связи несколько своих старых агентов. И сейчас ему подумалось, что они могут пригодиться.