Наследник

– Всему свое время, – сказал комиссар Яковлев. – Сейчас от вас зависит их судьба. И не только их.

– Что я должен делать?

– Вам придется вынести тяжелую дорогу. Опасности военного времени. Голод и лишения.

– А мама? А папа? Что с ними?

– Они молят Бога о вашем спасении. А Николай Александрович… – Антон перевел дух. – Я обещал ему, что вывезу вас и великих княжон в безопасное место. Решайтесь, ваше высочество.

– Что ж, идем, раз нельзя по-другому, – по-детски вздохнув, произнес Алексей.

Только сейчас комиссар Яковлев разглядел, что наследник стоит, опираясь на две доски, как на костыли.

Терентий шагнул к нему и легко подхватил на руки:

– Так-то быстрей будет, братишка. Эй, сестрички, живее!

Они появились из темноты в крестьянском платье и платках, Ольга – в меховой жилетке, Анастасия – в ватной телогрейке, а на Татьяне был какой-то старушечий салоп до земли. «Не замерзнут», – подумал Антон, укорив самого себя за то, что не догадался уложить в лодку хотя бы пару шинелишек. Как бы они сейчас пригодились. Ночью на реке будет холодно. И ночью на реке всякое может случиться. Антон переложил браунинг в карман телогрейки, передернув затвор. Не потому что чувствовал какую-то угрозу, а просто на всякий случай.

Терентий спрыгнул вниз первым и стал принимать на руки сначала Алексея, потом сестер. Последним на гальку берега соскочил Антон.

– Что-то я Егорку не вижу, – удивленно оглянулся Терентий.

– И не увидишь, – раздался насмешливый голос из темноты. – Но-но, без глупостей! Не дергаться, вы все на мушке! А у Егорки твоего нож под горлом. Дернешься – ему кирдык.

Чиркнула спичка, вспыхнув мертвенно-белым фосфорным светом и тут же зашипев, занялся факел, за ним второй. Их дрожащее пламя выхватило из темноты несколько физиономий. Черным блеском кольнула глаза вороненая сталь револьверов.

«Моя вина, – подумал Антон. – Не доглядел».

– Осип Маркович? – спросил он приветливо. – Как же вы нас нашли, позвольте спросить?

– Что же мне трудно было поставить своих мальчиков на каждой улице? – отозвался из темноты Оська Жеребчик. – Стариков привезли на Садовую, а молодых сюда, оставалось только дождаться окончания маскарада! Да, мне таки пришлось долго ждать, но я имею терпение! Имейте и вы. Корженевский или как вас там? Может быть, господин камергер? Ну-ка попросите дамочек снять свои корсетики и передать их мне. И мы расстанемся друзьями, а наш общий друг Егор даже не будет кашлять!

– И зачем вам дамские корсеты? – удивился Антон.

– Корженевский, вы все-таки поляк, а не камергер. Вы пытаетесь шутить, когда вам в лоб смотрят пять пистолетов. Это красиво, я расскажу о вас мадам Бжезинской, она без ума от своих поляков.

«Не пять, а четыре, – отметил Антон. – Или пятый стоит у меня за спиной? Тогда спасибо, Жеребчик».

– Вы не так глупы, чтобы стрелять, – сказал он. – Прибежит патруль, и вы ничего не получите, кроме места у расстрельной стенки.

– Хорош языки чесать, – испуганно заговорил Терентий. – Пущай девки сымут амуницию, ежели люди просят. Я тут при чем? Мое дело перевоз, лодку подвел, на другой берег слетал и спать, а тут цельная история. Егорка, ты как там, живой?

Ему никто не ответил.

– Корсеты, живо! – прикрикнул Жеребчик.

Факелы опустились ниже, придвинувшись к девушкам. Сестры сбились в кучку, обнялись, Анастасия спрятала лицо на груди Ольги, та прикрылась ладонью от жаркого пламени, и только Татьяна смотрела на бандитов гордо с вызовом.

Никаких корсетов на них уже не было. Те, куда они еще в Тобольске зашили свои бриллианты, сейчас были надеты на других девушек и следовали в Екатеринбург. Откуда Жеребчику стало известно о них? Неважно. Важно, что сведения оказались не совсем точными.

Но Антон не стал расстраивать Жеребчика.

– Хорошо, – сказал он. – Барышни, раз такое дело, надо подчиняться. Зайдите за те кусты да снимите эти проклятые корсеты. И ты, братишка, иди, помоги сестренкам со шнуровкой, чтоб времени не терять. А то замерзнем.

Сестры послушно отступили в темноту, и Алексей захромал за ними. Один из бандитов поднял факел над головой и пошел за девушками. Перед лодкой остались трое. «И один сзади», – напомнил себе Антон.

– Закурить-то можно? – поинтересовался он.

– Опосля покуришь, – отозвался кто-то.

– Да я только разок затянусь, – усмехнулся Антон, опуская руку в карман.

– Но-но! – промычал Жеребчик, подняв на него маузер. – Не шали!

Антон медленно вытянул из кармана портсигар. Хотел открыть, но вспомнил, что там пусто. Впрочем, это было уже не важно.

– Курите, господа? – вежливо спросил он, протягивая портсигар перед собой навстречу факелу.

На серебряной крышке загорелись кровавые капли семи маленьких рубинов, окружавших монограмму. Портсигар был дорогой. Очень дорогой. Такой дорогой, что факел опустился к нему словно притянутый благородным сиянием.