Наследник

— Да ничего не сказал, — влепил зуботычину и побежал дальше бить фрицев, — ответил Виктор.

— Правильно сделал, — одобрил старшина.

Двое, в гражданском, опустив глаза, переминались с ноги на ногу. А Виктор еще раз строго

поглядел на них и сказал:

— Определи их, старшина, пока в хозвзвод... Там видно будет. . — Он помолчал и добавил, — всех

накормить и расселить по хатам. А связистку, — он внимательно взглянул на нее, и, вдруг, не спуская

с нее изумленного взгляда, тихо проговорил, — а... связистку посели... к химинструктору сержанту

Петровой...

Он смотрел на нее и не верил своим глазам. Это была... Ирина. Та самая Ирина... с Валовой

улицы...

— Исполняйте! — приказал он старшине, — не спуская с нее взгляда. — А Вы, — обратился он к

связистке, — останьтесь..., пожалуйста...

Когда все остальные вышли, он не очень уверенно спросил:

— Вы меня узнаете? ... Вас зовут ... Ирина?

Девушка, слегка покраснев, ответила:

— Да... а Вы ... Виктор?

Он схватил стул и поднес к ней:

— Садитесь...

Она, не спуская с него широко раскрытых глаз, села и прошептала:

— Господи.., что только в жизни... не бывает. Неужели... это Вы?

Он стоял перед нею и долго не находил слов.

— А ведь я Вас так... долго тогда... искал.

Опустив глаза, она вдруг тихо и быстро заговорила:

— Я оттуда убежала... Когда началась война, я хотела — добровольцем... Не взяли по возрасту,

тогда я... прибилась под Москвой к зенитчикам... Потом... курсы радисток... потом — фронт. А вот. .

теперь... после госпиталя... вдруг — Вы...

Она замолчала и нервно сжимая пальцы, прошептала:

— Я теперь... другая... Вы ... не подумайте...

— Что Вы! ... Ирина! — воскликнул Виктор. — Как ... Вы можете... Я тогда ничего... такого... не

думал... Я Вас... искал... Я...

Она закрыла ладонями лицо и зарыдала.

Он положил руки ей на плечи:

— Не надо, Ирина... Не надо. Я ведь и тогда... не верил... Я знал, что Вы там случайно...

Сквозь рыдания она шептала:

— Да... это... правда... отца шофера замнаркома арестовали...Я осталась с мамой... Никакой

коровы... никаких Мытищ... Я все Вам тогда наврала... Мама нанялась домработницей к чужим

людям... Я хотела... ей помочь ... Нам было... трудно... Я... Я...

Услышав такое, Виктор подошел к ней:

— Не надо... Я все понимаю... Не плачь... Я... все понимаю... Не плачь, пожалуйста... Я буду

твоим... другом... Понимаешь?

Она подняла голову и глядя на него заплаканными глазами, закивала головой:

— Да, да, конечно... спасибо... — Немного успокоившись, она вытерла скомканным платочком

глаза и вопросительно прошептала: — Ну я пойду?.. Ладно?

— Да, да... Ирина, иди... идите... — заторопился он.

Она поднялась со стула, встала по стойке "смирно" и тихо спросила:

— Разрешите идти?

Виктор смущенно проговорил:

— Ну зачем так?.... Не надо..., провожая ее до двери, он говорил: — Если... что-нибудь будет

нужно... заходите, не стесняйтесь.

Она кивнула головой и вышла. Виктор остался один. Он долго ходил из угла в угол, достал

фляжку, отпил несколько глотков, сел на койку, взъерошил волосы и задумался.

* * *

В их школе учился парень по кличке Копченый.. Он на самом деле был коричневый, как метис. У

него было два старших брата, тоже такие же метисы. Оба они имели судимости и считались "ворами в

законе". Младший Копченый был невысокого роста, смелый, мускулистый, с черными, глубоко

сидящими, быстрыми глазками. Его побаивались, но уважали за смелость и справедливость. Он

всегда был готов помочь в беде, а если надо, то и взять под свою " высокую руку". К Виктору он

относился, как к своему " корешу". Может быть это объяснялось тем, что Виктор давал ему читать

разные книжки. Особенно Копченый любил детективы в красочной обложке про сыщиков Ната

Пинкертона и Ника Картера. Но очень ему нравился и "Том Сойер". Он был уверен, что вся эта

история — истинная правда. А Марка Твена считал почему-то незаконным отцом Тома.

Однажды Виктор пригласил его на дачу в Пушкино. С ними на даче жили тогда хорошие друзья

родителей — Булановы. Сам Буланов, майор милиции, был начальником одного из районных

отделений. Был он добрым человеком. И Виктор решил его попросить вступиться за Копченого,

которого хотели из-за бесчисленных приводов выслать из Москвы в какой-то исправительный лагерь.

На даче Виктор познакомил Копченого с Булановым и был очень удивлен, видя, как смелый и

уверенный в себе парень смущается и краснеет, слушая нравоучения. Буланов обещал помочь, но

поставил условие:

— "Если еще раз попадешься — пеняй на себя".

Он помог, Копченого оставили в покое. И вскоре после этого Копченый пригласил Виктора к

"Пантелевне".

— Не пожалеешь, — подмигнул он.

Приглашение Копченого польстило самолюбию Виктора и сулило увидеть неведомую ему,

блатную, запретную жизнь.

... Они подошли к старому деревянному двухэтажному дому с мезонином на Валовой улице. На