Читаем Наследник полностью

«Уловил. За подсказку с инстинктом отдельный поклон. И… спаривание. Просто идеальное слово. Не желаю скупиться на похвалы, не жаден, а потому посчитаю твою находку блестящей».

«Да уж, не ваш пошловатый новояз. И… Ванечка, еще раз: не заигрывайся, будь другом. Пожалуйста».

«Все под неусыпным и неустанным».

«Ну-ну, сам себе контролер… Лучше бы тебе уснуть и устать».

«Мамочка, я искренне надеюсь, что это не намеренная оплошность и ты выпустила из виду еще одну особу по чистой случайности. Это во-первых».

«Пусть так. А во-вторых?»

«А во-вторых, пожалуйста, не мешай. Контролируй хотя бы… скрытно».

«Хм… Я же не вмешиваюсь. Хорошо, будь по-твоему: я же стараюсь не вмешиваться».

«Старание оценено на троечку с минусом».

«Да хоть как. Я мать, и я за тебя волнуюсь. На мой взгляд, ты слишком вошел в раж».

«Ну что ты, ей богу. Разве я дал тебе повод тревожиться?»

«Скажи, что ты шутишь».

«Шучу. Это я не всерьез. Откликнулся, зацени, как собака на команду. Скажи, что шутишь! Шучу. Еще пароль-отзыв…»

«Ва-анечка!»

«Ты права, я сегодня в ударе».

«Вот и не зашиби сам себя, не теряй контроль».


Мне контроль над собой потерять – раз плюнуть. Причем все с рук сойдет. Мама, похоже, и не заметила, как я тонким пером вписал эту вероятность себе в привилегии.

«Не задавайтесь, “тонкоперый сударь”, всё твоя мама заметила. Даже загогулины на полях. Не сомневайся».

«Это была провокация».

«Мы еще и провокатор?»

«Мы? Самую малость».


Милена… Вот она бы наверняка поняла меня и согласилась, что обреченным положено терять над собой власть разума. Только чувства! Ничего, кроме порыва! Но не похабным же образом, чтобы у доктора на глазах… Или у доктора на столе… Или как раз таким?

«Ваня!»

А если он сам с ней вот так же? Кобель старый…

«Да уж. Тут я бессильна и не могу не согласиться с характеристикой. Такая разнузданность! Похоже, Ванечка, вас с доктором рознит только возраст».


Странно, я легко представляю себя с Миленой в постели, но совершенно не понимаю, как с ней начать утро. С чего? Точнее, с каких слов? А что если просто: «Доброе утро, Милена!» В самом деле, так ли необходимо загодя продумывать каждый пустяк – жест, реплику? Права мама: все Девы – жуткие зануды. И совершенно не способны на спонтанное, необузданное, взрывное чувство. Слышу: «Мои комплименты, сынок». Саперы, и те меньше опасаются ошибок… И опять: «Ну уж, Ванечка…Тут ты себе масштабно польстил». Что за напасть… Это я сам с собой разговоры разговариваю? Трепло за двоих. Прикинь? Может все мамины «интервенции», «вкрапленьица» тоже я выдумал? Тогда самое время поспрошать Пал Палыча про психушку получше. Только не частную, на частную денег нет. И, кстати… Совсем уже мельком: я вообще-то формально не Дева, но при этом самая что ни на есть она. Было дело, полюбопытствовал у родительницы: что за странности? Ответ получил развернутый, исчерпывающий. Как заслуживают того важные жизненные вопросы.

– Так сложилось, Ванечка, – пожала плечами мама.

Собственно именно это движение позволило мне оценить лекцию как чрезвычайно лапидарную, но в то же время не лишенную эмоциональности. Чуть позже мама сама вернулась к теме. Видно, усмотрела в своем ответе легкую недосказанность. Уточнение сводилось к открывшейся для меня возможности…

Перейти на страницу:

Похожие книги

12 великих трагедий
12 великих трагедий

Книга «12 великих трагедий» – уникальное издание, позволяющее ознакомиться с самыми знаковыми произведениями в истории мировой драматургии, вышедшими из-под пера выдающихся мастеров жанра.Многие пьесы, включенные в книгу, посвящены реальным историческим персонажам и событиям, однако они творчески переосмыслены и обогащены благодаря оригинальным авторским интерпретациям.Книга включает произведения, созданные со времен греческой античности до начала прошлого века, поэтому внимательные читатели не только насладятся сюжетом пьес, но и увидят основные этапы эволюции драматического и сценаристского искусства.

Александр Николаевич Островский , Иоганн Вольфганг фон Гёте , Оскар Уайльд , Педро Кальдерон , Фридрих Иоганн Кристоф Шиллер

Драматургия / Проза / Зарубежная классическая проза / Европейская старинная литература / Прочая старинная литература / Древние книги
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах
Афганец. Лучшие романы о воинах-интернационалистах

Кто такие «афганцы»? Пушечное мясо, офицеры и солдаты, брошенные из застоявшегося полусонного мира в мясорубку войны. Они выполняют некий загадочный «интернациональный долг», они идут под пули, пытаются выжить, проклинают свою работу, но снова и снова неудержимо рвутся в бой. Они безоглядно идут туда, где рыжими волнами застыла раскаленная пыль, где змеиным клубком сплетаются следы танковых траков, где в клочья рвется и горит металл, где окровавленными бинтами, словно цветущими маками, можно устлать поле и все человеческие достоинства и пороки разложены, как по полочкам… В этой книге нет вымысла, здесь ярко и жестоко запечатлена вся правда об Афганской войне — этой горькой странице нашей истории. Каждая строка повествования выстрадана, все действующие лица реальны. Кому-то из них суждено было погибнуть, а кому-то вернуться…

Андрей Михайлович Дышев

Детективы / Проза / Проза о войне / Боевики / Военная проза