Наследник Агасфера

К парадному подъезду старинного особняка, где с мая 1914 года проживал Григорий Ефимович Распутин, каждый вечер подъезжали дорогие экипажи и начинающие входить в моду автомобили. Здесь собирались сливки петербургского высшего света. Длинной чередой тянулись через апартаменты старца обладатели титулов, чинов и состояний. В его покоях можно было встретить князей и министров, фрейлин и депутатов думы, банкиров и губернаторов. Явной благосклонностью Распутина выделялись среди посетителей Анна Александровна Вырубова — фрейлина императрицы, банкир Дмитрий Рубинштейн и князь Феликс Юсупов. По возвращении из тюменских краев, где на Григория Ефимовича было совершено покушение, его популярность, вера в его магическую силу и высшее предназначение возросли неимоверно. Этому способствовало то, что покушение на Распутина, совершенное в Покровском одной из его почитательниц, произошло в один день с гибелью в Сараево эрцгерцога Франца-Фердинанда и его супруги Софии фон Гогенберг. У въезда с набережной на Латинский мост сербский гимназист Гаврило Принцип дважды выстрелил в наследника австро-венгерского престола и его жену, проезжавших в открытом экипаже, и убил их наповал.

Эти два выстрела были роковыми для всей Европы. Покушение на Франца-Фердинанда послужило поводом для начала Первой мировой войны, унесшей миллионы жизней.

Позднее Распутин говорил, что если бы не было того случая в Покровском, то не было бы и войны России с Германией. Он всегда был против конфликта Николая II с кайзером, удерживал царя от столкновений раньше, удержал бы и в этот раз — старец ратовал за союз двух монархий, направленный против революции.

В этот вечер Распутин раньше обычного отпустил гостей и охрану. После полуночи за ним должен был заехать Феликс Юсупов и отвезти к себе в особняк, где предстояло свидание старца с княгиней Ириной Юсуповой, племянницей Николая II.

Григорию Ефимовичу нездоровилось. На перемену погоды ныла недавняя рана. Он сидел за столом и думал о былом. Он размышлял о бренности всего земного и о тщетности мирской суеты. И то, что раньше казалось ему скучным и постылым — долгие зимние ночи, холодные ветры по осени, безлюдье на сотни километров, — все это выглядело теперь вещим, мудрым, исполненным значения. «Суета сует и томление духа», — подумал он.

Много лет прошло с тех пор, как он покинул отчий дом и пустился в странствие по России. В монашеском одеянии бродил он по монастырям и приходским церквям, постоялым дворам и ночлежкам. Научился читать по-старославянски и толковать Священное Писание. Петляя по проселочным дорогам и лесным тропинкам Центральной Сибири, он однажды забрел в логово монаха-отшельника, где прожил более двух лет вдали от мирской жизни, познавая мудрость и истину. На прощание отшельник благословил Григория, повесив на шею образок и наказав беречь его, как зеницу ока.

— Ладанка эта, — напутствовал он Распутина, — дело рук уральского чеканщика-богомаза, человека веры старообрядной, и сила в ней заложена великая. Перед тем как взяться за ее изготовление, мастер долго постился, очищая душу и разум от греховных помыслов. На третий месяц поста было ему видение. Как-то за полночь зашел к нему в избу странствующий человек, одетый с головы до пят во все черное. Долго они беседовали об исканиях в вере, о связи между прошлым, настоящим и будущим, о смысле бытия. Под утро пришелец исчез, как будто его и не было вовсе. Мастер кинулся закрыть за ним входную дверь, но оказалось, что она заперта изнутри на все засовы. Образ ночного гостя старовер и взял за основу ладанки.

— Покуда она с тобой, жив и здоров будешь, и успех тебе будет во всех твоих делах. Было мне откровение, что вознесешься ты, раб божий Григорий, высоко... А дальше все, как в тумане. Значит, может быть по-всякому. Но пока ладанка с тобой, никто тебе не страшен. Все тебе пойдет во благо, и будешь видеть то, что еще не произошло, но неминуемо случится.